«Мне лучше играть в сером российском городе, чем в США»

Александр Глеб в течение 11 лет играл в английской Премьер-лиге, немецкой Бундеслиге и «Барселоне», причем наибольшую славу заработал играми за «Арсенал». Но сейчас 30-летний белорусский полузащитник попал в «Крылья Советов». Провел за них два матча и сел на скамейку из-за травмы.

— Вы могли поехать этой зимой в футбольный чемпионат США. Самара оказалась ближе и теплее?

— США слишком далеко. Мне приходилось играть там в составе «Барселоны», но я выбрал Самару, так как, играя в России, я могу находиться ближе к своим друзьям и родственникам. Из американских городов успел посетить Чикаго и Нью-Йорк. К тому же мы сейчас тренируемся в Москве на искусственном газоне «Лужников».

— Почему?

— В Самаре нет пригодных условий для тренировки. У нас в городе вообще нет таких полей.

— А искусственный газон нравится?

— В Европе я ни разу не занимался и не играл на искусственном газоне. Это сложно. Нужно время, чтобы приспособиться к игре на синтетике. Мне уже не 20 лет, когда все переносится легче, на таких полях самое главное привыкнуть к тому, как ведут себя мышцы, ведь с непривычки есть шансы сломаться. К примеру, при торможении на таком газоне есть риск просто вырвать себе голеностоп.

— Москву можно сравнить с Нью-Йорком?

— Это два больших муравейника, в которых все время хаос и жизнь ни на минуту не останавливается. До этого был в Москве пару раз и не успел ее хорошо изучить, теперь есть время, московские пробки уже успел оценить.

— А Самара после Европы как выглядит?

— В Самаре был только один раз и сказать что-то конкретное пока не могу. В это время года все российские города серые и невзрачные. Говорят, что Самара становится красивой, когда все расцветает, подождем.

— Тяжело было менять Лондон и Барселону на невзрачный российский город?

— Тяжело. Хорошо, что здесь знакомая языковая среда и много друзей и родственников, а так было бы еще тяжелее.

— Как отреагировала жена на переезд в Самару?

— Конечно, ей тоже тяжело, может быть, даже тяжелее, чем мне. Большую часть жизни мы провели в Европе, все переезды с места на место всегда доставляют определенные хлопоты. Переезд внутри Европы гораздо легче, чем вояж в Россию.

— Где вам было комфортнее всего жить и играть из европейских стран? Где хотели бы остаться жить после завершения карьеры?

— Что касается игры, то тут на первом месте определенно Лондон. Что касается жизни, то, скорее всего, выберу Германию или Белоруссию.

— В целом переключиться после европейских чемпионатов на борьбу за выживание в России удается?

— Это сложно. Но сейчас для меня самое главное просто выходить на поле и играть. Эта травма меня очень сильно достала. Я думаю, что со временем наберу форму и начну показывать тот футбол, которого от меня ждут. Конечно, я бы не отказался играть и в первой восьмерке, но на данный момент все мои мысли связаны с новым клубом.

— Как проходит восстановление после травмы?

— Всё идет своим чередом, надеюсь, что в ближайшее время уже смогу выйти на поле. Честно говоря, подобных травм, связанных с мышцами, у меня не было лет семь и надеюсь, что больше не будет.

— Почему так и не удалось закрепиться в составе «Барсы»?

— Не удалось прежде всего из-за самого себя. Излишние амбиции и уверенность в себе помешали мне адекватно оценивать происходящие, и получилось так, как получилось. Но жалеть о чем-то глупо, ведь жизнь продолжается.

— Как ведут себя многочисленные звезды «Барсы» в повседневной жизни?

— Они все обычные ребята, которые легко идут на контакт, но из-за того что я ленился учить испанский язык, я общался в основном с легионерами. Это, конечно, большой минус, все говорили мне учить язык, а я думал, что мне хватит и английского. На тот момент в команде был Яя Туре, с которым мы иногда общались на русском.

— Кто из заграничных тренеров вам запомнился больше остальных?

— Я попал к Феликсу Магату в «Штутгарт» впервые, когда был еще молодой. Первые полгода тренировок под его руководством я думал, что умру. Он не давал мне ни шанса выхода на поле и только мариновал на скамейке запасных. В этот момент я уже начинал думать о смене команды, но потом нам удалось найти общий язык и он уже не хотел меня отпускать.

Человек очень жесткий, старой немецкой закалки. Он очень много орет. И больше половины работы у него направлено на физическую готовность. Конечно, когда ты молод и попадаешь к нему в команду, то есть определенные плюсы в плане твоей дальнейшей подготовки. Но и Магату повезло, что на тот момент в команде было очень много молодых талантливых игроков. Когда все мы набрали физическую форму, нас было просто не остановить. Сейчас Магат стал еще хуже. Казалось бы, куда уже, а нет, чем старее, тем хуже.  

— Наставник «Крыльев Советов» Андрей Кобелев на него совсем не похож?

— Я его могу сравнить с Арсеном Венгером. Оба стараются делать упор на спокойные и взвешенные решения, при этом очень много разговаривая с командой. Конечно, подбор игроков у Венгера и Кобелева разный, под разные задачи, но это ничего не значит. Плюс ко всему условия для тренировок в Европе гораздо лучше, чем в России.