Сатира — это теперь интернет-мем, который опускает явление до уровня плинтуса
Новые политики думают, что они управляют процессом, и цапаются промеж собой в прямом Twitter-эфире, не умея никак поделить амбиции и амуниции (почитайте политсрач мадам Чириковой про Борю Немцова — поучительное чтиво, чтобы вы понимали, кто вами хочет руководить дальше). BTW — они интриганы начинающие и потому не в курсе, что политика делается втихушку, а не кнопкой Twitter. И они все не в курсе, что огромная аудитория, которая привыкла у себя на форумах и остальной жежешечке с мордокнигой послать любого по любому адресу, может отреагировать совсем не так, как им, интриганам и политикам, того хочется. Здесь интернет, детка, тут посылают нах. Более того, как показывает практика, именно так и происходит.
Пока оппозиционеры (из которых наиболее адекватным оказался Б.Е. Немцов и наименее адекватным — Эдичка) делили промеж себя грядущий митинг, люди, которые каждый день промеж собой общаются путем перемещения электронов, просто продолжили общение в офлайне.
И что интересно — как только не было истерички Навального, не было Удальцова (а кто это?), не было напряженных лиц и устремленных к Кремлю пламенных взоров, то и не было напряга. Те же люди, которые, сидя на рабочем месте или дома у себя за цукерберговым интерфейсом, делились своим удивлением, недовольством или просто офигевали от тупости и наглости «старших товарищей», стебались над непроходимостью «волшебника», над нелепостью остальных, над дурным тоном хамить собственному населению, просто продолжили общение в реале.
С теми же шуточками, прибауточками и демотиваторами. Ведь вы можете запретить людям выходить на улицы, но на каждый смешливый роток не набросишь платок. Потому что, как гласил один из лозунгов, «Вы нас даже не представляете». И точно, не представляют, что сатира теперь — это не типовые шуточки Михаила Маньевича или, не дай бог, кумира бытовых нациков Задорнова. Сатира — это теперь интернет-мем, который опускает явление до уровня плинтуса. То есть до его реального уровня. Выперся нацик Крылов и что-то там про революцию стал втирать загробным плохо поставленным голосом — его забукали.
Кричать boo — это англосаконская традиция и она мне нравится. Не «долой», не «уберите идиота», а просто «бу-у-у» — как на концерте, когда артист лажает. У нас артистам слишком многое прощают, и откровенную лажу тоже — может, жалеют. Новое поколение что-то не хочет жалеть халтурщиков и козлов. Тут не выкидываются с постными мордами постные лозунги — как на всех «боевых» демонстрациях, где надо ходить с сжатым от ненависти к чему-нибудь сфинктером. Наоборот — ирония и самоирония.
Так как FB разносит инфу со скоростью движения электричества по проводам, то все знают, о чем идет речь в дико смешном лозунге «Я Божена! Снимайте, снимайте!» или «Россия без бадминтона». Только в ответ на зубодробительный лозунг «Банду (имярек) под суд!» можно серьезно обижаться, серьезно злиться, орать и топать ногами и высылать ОМОН, чтобы бунтарям дать по рогам. А тут стоят пацаны и смеются над тобой и твоими идиотами: «Этот митинг был снят на конспиративной квартире».
И что ты будешь делать? Слабо ответить в кассу? Слабо ответить остроумно на виду у всего фейcбука, который перестал быть фейсами, а стал лицами? Слабо. Слив, как говорят в жежешечке, засчитан. Вот поэтому, по большому счету, всем было на политиков по барабану — что там повизгивала Чирикова, что там бубнил Парфенов: если что-то по делу, так то можно будет внимательно посмотреть на YouTube.com. Потому что люди, которые несут лозунги «Бяка», «Задрали врать, забрали драть, заврали брать», — это люди, которые читали помимо интернета книги и у которых есть интересы кроме распила бюджетов.
Они быстро соображают, в отличие от оппонентов: «Мы стали более лучше одеваться» — все знают, про кого это. Twitter тем временем приносит голоса этих самых оппонентов, у которых с чувством юмора совсем плохо. «Что они скажут, когда мы выйдем на улицу с оружием», — твиттерит печально известный интернет-деятель Рыков. Всё это напоминает рычание самого здорового и самого тупого пацана в классе, над которым прикалываются пара интернет-задротов. Он, конечно, может их поколотить. Но это будет самое тупое, что он может сделать в своей тупой жизни. Потому что поколотить их каждый может, а достойно ответить — нет.
На слоган «Где мой голос, волшебник?» или «Чуров: спасибо что смешной» не пошлешь оперативников и не подашь в суд, потому что ничего оскорбительного в них нет. В истории России был один человек, который нормально пошел бы в эту толпу, в этот народ и в этот живой интернет и мог бы поговорить с ним лицом к лицу, не загораживаясь танками, — как ни странно, это мог быть Борис Николаевич, так старательно размазываемый пропагандистами. Потому как был политик, а не дешевый интриган. И еще бы посмеялся со всеми над слоганом «Верните снежную зиму». Хотя смысл другого шикарного слогана «Свобода, равенство, упячка» в силу другого кругозора остался бы ему не совсем понятен.
