«Роман до сих пор многие называют мемуарами. Автора это огорчало»
Роман литературоведа, прозаика Александра Чудакова (1938–2005) «Ложится мгла на старые ступени...» стал лауреатом премии «Букер десятилетия». Мариэтта Чудакова рассказала обозревателю «Известий» Лизе Новиковой о Чудакове-писателе и о его литературном наследии.
— Как реальный Александр Павлович Чудаков соотносится с героем романа «Ложится мгла на старые ступени..» Антоном?
— Общего немало. А вообще в романе много вымысла. Например, целиком, от начала до конца, «вымышлены» первая и последняя главы — «Армреслинг в Чебачинске» и «И все они умерли». Но художественная убедительность оказалась велика, и именно про эти главы говорят и пишут, что такое могло быть списано только с натуры. Но самоописание героя-автора — автобиографично. Выдуманы только некоторые фабульные звенья — для «оживления» сюжета, и поздние наши знакомые иногда спрашивали меня: «Что, у АП был до вас брак?..» — «Не успел бы — он женился на мне в 19 лет».
А самоописание оказалось, на мой взгляд, таким ярким, что наложило отпечаток на все повествование. И роман до сих пор многие называют мемуарами. Автора это огорчало.
— Насколько неожиданно было обращение к жанру романа?
— Неожиданным, наверно, для всех, кроме меня. Я с двадцати лет, слушая открыв рот его рассказы о быте маленького сибирского города, звучавшие для меня, москвички, как повествование о тридевятом царстве, буквально умоляла его писать. Не сомневалась, что получится. Я всегда ждала от него всего, говорила близким друзьям: «Саша — человек непредсказуемых возможностей». Это было для меня одним из главных его свойств. Но и я не знала, что впервые он задумался о таком романе в 18 лет. Запись в его дневнике: «История моего современника. Попробовать написать историю молодого человека нашей эпохи, используя автобиографический материал, но не давая своего портрета».
…Написать так: нам попалось несколько тетрадей из жизни Носорогова (под псевдонимом «А. Носорогов» АП публиковал статьи в курсовой стенгазете «Молодежная», которую я все пять лет редактировала. — М.Ч.) в разные годы…».
И далее — проспект романа…
— Вы писали в соавторстве литературоведческие статьи. А какое-то участие в работе над романом вы принимали, советовался ли он с вами или показывал готовое?
— Конечно, я читала все главы, много говорили о замысле — на всех этапах. Но все решала его личная творческая воля. Я лишь подбадривала его своей полной верой в успех задуманного. И когда читала готовое и хвалила — он очень радовался: знал, что я оцениваю текст вне всего привходящего, иначе просто не умею.
— Он был остроумным человеком, расскажите об этой стороне его натуры? Наверное, и Чехова недаром выбрал как тему исследований?
— Комизм был естественным свойством его речи, он его не замечал. «Потом ее мужа арестовали, она очень огорчилась», — рассказывал он. Я начинала смеяться. А он удивлялся — если играя, то самую малость: «А что? Разве нет?...».
Говорил раздраженно про увлекательный фильм по телевизору: «Смотреть невозможно! Чуть зазеваешься — реклама!»
Я говорила поэтому: «Что в твоем романе будет много очень смешного — за это я спокойна».
— Вы публикуете фрагменты его дневников. Что это были за дневники, с какими дневниками классических писателей их можно сравнить?
— Весной 1956 года, на втором курсе филфака МГУ, АП записывает: «Сегодня решил возобновить писание дневника. Долго думал над целями его. У меня нет потребности «излить свою душу», «довериться единственному другу» и т.д. Нужен он потому, что сейчас я переживаю наиболее интересное время моей жизни, и не оставить в этот период никаких записей — глупо. Это ведь чрезвычайно интересно потом будет узнать, вспомнить, чем жил молодой человек эпохи 50-х годов. Здесь будет все важное, что волнует мой ум и сердце. Хоть это и будет отнимать у меня довольно много драгоценного времени — ну и что ж!»
Но, естественно, там отпечатались пунктиром и его юношеские увлечения.
АП вел дневник всю жизнь, до последних дней, никому, конечно, не показывая и никого о том не оповещая. В советское время это было и в прямом смысле слова опасно. Для самого себя, но главное — для упоминаемых там друзей. Мы всегда имели это в виду, не раскрывали в записях полностью имена и т.п.
— Хотелось бы больше узнать о нем как о человеке: что вспомните про вашу общую молодость?
— Позвольте не отвечать.
