У немецких политиков просто нет другого выбора, кроме как держаться за евро
Германия и Франция решили воспользоваться политической ситуацией, сложившейся в Европе вследствие кризиса, для того чтобы серьезно реформировать Евросоюз. После кризиса Евросоюз должен стать более скоординированным и управляемым, чем сегодня.
Берлин и Париж всегда мечтали о создании некоей новой империи Карла Великого — фактического основателя Германии и Франции более тысячи лет тому назад. Ангела Меркель и Николя Саркози пытаются создать Соединенные Штаты Европы с президентом во главе, наделенным обширными полномочиями, а также централизованным надзором за всеми финансами стран — членов ЕС. Во время теперешнего страшного финансового шторма маленькие европейские страны только и уповают на лидерство Германии и Франции — и нужно использовать ситуацию для закрепления этого лидерства в будущем.
Другими словами, сильные страны — члены ЕС уже не будут так же терпеливо относиться к требованиям слабых стран по обязательному достижению консенсуса при решении ряда внутренних вопросов Евросоюза. ЕС образца второго десятилетия XXI века будет серьезно отличаться от нынешнего ЕС, в особенности если Саркози и Меркель выиграют выборы в своих странах в 2012 и 2013 годах.
Будущий Евросоюз должен стать сильнее в политическом и экономическом смысле. Однако он не расширится территориально. Скорее внутри нынешнего Евросоюза появится более дееспособная «коренная Европа» с закрепленной валютой евро, управляемая из одного центра, со своим мощным правительством и парламентом, не исключено, что и с собственной армией.
Однако сейчас вопрос стоит не об армии, а о спасении общей финансовой системы Евросоюза и самого евро. Недавно международные рейтинговые агентства резко понизили оценки финансовой стабильности Венгрии и Португалии. Грецию они практически уже списали, и эта страна, несмотря на введение прямого управления ее экономикой международными финансовыми институтами, по-прежнему находится на грани банкротства. По-видимому, надежды на удержание ее в еврозоне у Германии и Франции уже не осталось. Париж и Берлин бросились на тушение следующего пожара — финансовой конструкции Италии. После ухода Сильвио Берлускони итальянская экономика, подобно греческой, взята под внешнее «ручное управление».
Для южноевропейских стран, таких как Греция или Италия, потеря евро не закончилась бы трагедией. Они бы списали свои внешние долги через инфляцию, вернули бы себе старую национальную валюту, жили бы беднее, чем в ЕС, но катастрофы не произошло бы. Для Германии, однако, евро является символом национальной идентичности. Если Германия выйдет из еврозоны, то она потеряет Европу, в которую так стремительно интегрировалась последние 60 лет.
Мало кто помнит, что западные союзники Западной Германии «разрешили» ФРГ объединиться с ГДР в 1990 году только на том условии, что новое укрепление Германии станет одним из главных «китов» интегрирующейся Европы и что в будущем немецкая экономическая мощь должна будет служить не только национальным интересам Германии, но и всему Евросоюзу. У немецких политиков просто нет другого выбора, кроме как держаться за евро. Это их, если можно так выразиться, священный послевоенный долг. Именно на углублении европейской интеграции основывается вся идентичность политики современной Германии. Поэтому в бундестаге при голосовании о вариантах спасения евро правительство получает почти 90-процентную поддержку, включая и голоса от оппозиции.
Поэтому роль Германии как спасительницы Евросоюза весьма специфическая.
Автор — директор Центра имени Бертольда Байца при Германском совете по внешней политике
