«Мы с Брежневым обсуждали, как сделать гоночную трассу по Красной площади»

В дни итальянского Гран-при обстановка в Монце специфична: жарко, шумно, страшно хаотично. Среди паддока (двор автодрома) стоит Берни Экклстоун, любуясь предстартовой суетой.

Бизнесом Экклстоун начал заниматься вскоре после Второй мировой войны и до сих пор, на девятом десятке, сам ведет и подписывает сделки. России он продал право проведения национального Гран-при дороже, чем арабским нефтегазовым шейхам и индийским автомагнатам.

Мы беседуем с Экклстоуном в моторхоуме — автобусе с тонированными стеклами, запахом кожи и кондиционированной прохладой. Внутри автобуса живет Энрика — грациозная итальянка в мини-юбке, личный помощник Берни.

— Мистер Экклстоун, вы начали переговоры о проведении гонок «Формулы» в России еще во времена Советского Союза. О чем вы говорили на встрече с Леонидом Брежневым?

— Обсуждали, что было возможно, что невозможно. Говорили про разные варианты: например, провести трассу вокруг Кремля, когда трасса проходит по Красной площади. Но это оказалось сложно — там где-то мостовые мощеные. Было у нас много разговоров, но до результата ни один не дошел.

— Брежнев любил хорошие машины, был поклонником мотогонок...

—  Да, и идею проведения гонок как раз он поддерживал.

— Вскоре после распада СССР вы возобновили переговоры уже с новыми властями.

— Мы начинали переговоры с мистером Лужковым. Казалось, находим общий смысл, но в итоге не смогли согласовать вопросы финансирования соревнований, там были проблемы со строительством автодрома. Думаю, для города оказалось слишком трудно обеспечить такой проект.

— В итоге вы подписали соглашение с Краснодарским краем. Там вам пообещали что-то особенное?

— Да нет, мы просто подписали контракт. Регион растущий, в перспективе столица Олимпиады, поэтому мы можем быть уверенными во многих вещах.

— Как вам удалось заключить контракт на сумму $60 млн? Это же рекорд — не так ли?

— Я не обсуждаю такие вещи. Но это не крупнейший контракт. Наверняка не крупнейший.

— А как вы посмотрите, если гонка переедет из Сочи в Московскую область, например, где строится подходящий автодром?

— Ну это от вас зависит. Однако проект в Сочи имеет сильную поддержку, будто бы все довольны, что именно там все будет происходить. По моему, мистер Путин очень доволен.

— Вы с ним разговаривали?

— Да.

— Что он вам говорил про Сочи?

—  Он доволен, что мы договорились. Оказал нам большую поддержку.

— А вы верите, что в России «Формула-1» будет так же популярна, как здесь, в Италии?

— Думаю, это потребует немного времени. Популяризация таких соревнований —  результат определенной работы: гонка получает время в эфире, появляются болельщики, начинается поддержка команд, отдельных гонщиков. А тут гонки проводятся 90 лет, атмосфера уникальная. Монца есть Монца.

— Движение этапов «Формулы» все дальше на восток — нормальная тенденция?

— Да, разумеется. Мир — одна большая страна в каком-то смысле.

—  А почему «Формула-1» так быстро ушла из Турции? Когда там была первая гонка в 2005 году, была уйма народу, весь Стамбул с ума сходил.

— Проблема в том, что «Формула» там популярна, но на соревнования приходит мало народу, продажи билетов были не очень.

— Виноват кризис?

— Я не знаю. Государство там не хочет больше поддерживать соревнования деньгами.

— Насколько вообще «Формула» подвержена кризису? Если общемировой экономический кризис будет углубляться, что может произойти с соревнованиями?

— А я думаю, что с экономикой все хорошо будет. Мы в основном кризис уже преодолели. Сама «Формула» преодолела кризис достаточно давно — как раз из-за него мы перенесли часть бизнеса на Восток.

— В России, как вы думаете, не может случиться того же, что и в Турции? Ну если после пяти гонок соревнование не приживется?

— Понятия не имею. Давайте подождем и посмотрим. Я, конечно, надеюсь, что все будет хорошо и «Формула» в России будет достаточно популярна.

— Не кажется вам, что в последнее время «Формула» испытывает некоторый дефицит ярких персон, таких как Флавио Бриаторе, например?

— «Формула» продолжает прогрессировать. Всегда находятся яркие характеры.

— Что скажете о первом русском менеджере команды «Формула-1» Николае Фоменко? Перспективный он?


— Надо подождать и посмотреть. Нынешний момент для него не легок.

— А в чем проблема команды «Маруси» Фоменко?

— Ну когда у вас есть деньги, можно почти все сделать. Может быть, им надо над бюджетом поработать.

— А первый русский пилот «Формулы» Виталий Петров вам нравится?

— Очень-очень хороший пилот. Прекрасно делает свою работу. У вас в России и другие хорошие пилоты появятся, тут вопрос только в популяризации культуры гоночного спорта.