Простые старые вещи
Не знаю, как ты, дорогой читатель, а я к старым вещам отношусь с трепетом. К некоторым из них я испытываю даже чувство привязанности, жалости, любви. В них часто сконцентрирована загадка, теплота и что-то очень-очень личное. Мне часто говорят: "Да выброси все это, Бильжо, на помойку! Старье все это...". "На помойку?" - подумал я после очередного предложения, и мурашки по коже, и холодный пот на лысине. И как укор за мысли эти мои страшные, взгляд моего плюшевого Мишки.
Уронили Мишку на пол, оторвали Мишке ухо. Все равно его не брошу, потому что он хороший. Я же обещал ему. Я же дал слово! А дал слово - держи! Не так ли, дорогой читатель? Он, этот Мишка, на год младше меня. Моя бабушка, которая после смерти Сталина вернулась из лагерей и всяких вольных поселений в Москву в 1954-м, подарила мне его на первый мой день рождения. Мишка был одет в толстые синие, цвета тогдашнего спичечного коробка, байковые штанишки, которые снизу были на резинке, а сверху они держались на помочах, которые, в свою очередь, начинались не от пояса, а от квадратика, пришитого к поясу и закрывающего от простуды медвежью грудь. А на спине помочи уже были крест-накрест. Такие же штанишки были и у меня - толстые, синие, байковые. У Мишки была белая в тонкую синюю же полоску рубашка с большим воротником "апаш" и синий широкий атласный бант. Сначала Мишка жил с нами в коммуналке, а потом со всеми вместе переехал в хрущевку.
Мальчишки из моего класса набивались в мою маленькую комнату, сняв обувь в прихожей. И маленькая комната тут же наполнялась суровым едким мужским запахом. Что поделаешь, дорогой читатель, мальчишки начали созревать, и их потовые и другие железы работали как советские фабрики и заводы, с энтузиазмом вырабатывая свою продукцию. А вот санитарно-гигиенические навыки еще были усвоены слабо, впрочем, как и на многих советских фабриках и заводах. Первая стадия полового созревания - по-взрослому пахнущие дети. Детское поведение со взрослыми инстинктами. Разговоры о девочках и где покурить сопровождались избиением моего плюшевого друга. Его брали за ухо и использовали как боксерскую грушу. Сколько он натерпелся, знает один он. И я. Удар - и он улетал под потолок. Вот - оторвали Мишке ухо. И нос пластиковый оторвали заодно. Ухо пришивали, отрывали, пришивали, отрывали и - потеряли.
И сослали Мишку на дачу. Куда отправляли все старье. Дача - это, дорогой читатель, дом престарелых вещей. Там он сидел в углу на таком же старом продавленном диване. Но однажды родители мои взяли его в Москву. Пожалели. И он, как репрессированная бабушка, вернулся в столицу. Родители пришили ему ухо, только не плюшевое, а замшевое. Выкроили его из каких-то старых сапог. Штанишки сшили из коричневого вельвета и рубашечку белую в красный узор тоже сшили новую. И осталось уже совсем немного доделать и можно везти Мишку на дачу, а тут вдруг раз - и наша дача сгорела. Сгорела вся, подчистую, со всеми там находящимися старыми вещами. Да и мы чудом спаслись. Я, родители мои, сын мой, собака моя. Выскакивали утром рано из дома из-под падающих на нас горящих головешек. В общем, как в сказке "Кошкин дом". А Мишка плюшевый, дорогой читатель, в Москве отсиделся и не участвовал в боевых действиях. А так бы жизнь его оборвалась в начале 90-х, как жизнь многих.
Потом я построил на старом фундаменте новый деревянный дом, куда и переехал с обновленным замшевым ухом Мишка. И зимовал он в этом летнем доме в полном одиночестве. Да и летом туда мы стали ездить все реже и реже. И как-то мне стало жалко Мишку - и я привез его второй раз в Москву. Ведь я, дорогой читатель, как ты помнишь, обещал ему, что "никогда его не брошу". И вот сидит он в моей московской, уже другой квартире и смотрит, как я пишу тебе эту заметку. Так как же я могу его выбросить на помойку? Ведь я на нем учился рисовать, и он мой первый натурщик. Он пережил бабушку, папу, двух моих такс. Переживет и меня.
И вот что я думаю, дорогой читатель... Вот эта погоня сломя голову за новым, когда старое и важное выбрасывается на помойку, когда исчезает память и атрофируются чувства, когда хочется все новые и новые вещи, когда вместо старых домов вырастают новые, когда вместо старых друзей появляются новые и вместо старых жен - появляются новые. Но жизни новой, дорогой читатель, не поверишь, не будет. Может быть, это в какой-то степени и есть кризис.
Ну, будь здоров и держи себя, как всегда, в руках.
