Страсти по Голейзовскому
Самый громкий театральный скандал прошлого года, кажется, близок к благополучному завершению. Судебное противостояние наследников хореографа Касьяна Голейзовского и администрации Большого театра может разрешить добрая воля сторон.
Новый поворот делу сообщило печальное событие: на сотом году жизни скончалась Вера Васильева - вдова Голейзовского, наследница авторских прав и истица по судебному иску. Ее сын Никита Голейзовский, к которому переходит право наследования, готов пойти на мировую при выполнении БТ ряда условий.
Напомним, что конфликт разгорелся в апреле минувшего года в связи с показом в рамках Мастерской новой хореографии "Скрябинианы" Голейзовского. Тем самым в БТ вернулся спектакль гениального мастера, коему в этом театре, да и вообще в родной стране фатально не везло.
В 1910-1920-х годах экс-солист Большого прославился как создатель новой телесной архитектоники, воспевающей, по его словам, "вечную красоту" обнаженного человеческого тела. Новации отца современного танца (так именуют Голейзовского западные энциклопедии) не нашли поддержки у руководства советской культуры. После изгнания из столичных театров сочинитель изысканных композиций большей частью ставил мюзик-холльные представления, физкультурные парады и танцы в кинофильмах. На сцене Большого ему удалось осуществить считанные спектакли. Все они - конструктивистский "Иосиф Прекрасный" (1925), декоративная "Скрябиниана" (1962) и ориентальный "Лейли и Меджнун" (1964) - быстро сошли со сцены.
После смерти хореографа в 1970 году права на балеты перешли к его вдове Вере Васильевой. Еще ученицей она репетировала "Египетский танец" в "Иосифе..." и тогда же стала невольной свидетельницей очередного скандала вокруг Голейзовского. Ее и других учениц школы руководство Большого вынудило подписать отказ от участия в "безнравственно эротичной" постановке. Голейзовский вступил в бой и отстоял девушек. Женой хореографа Вера стала в 1927 году, но расписались они лишь в 1944-м, уже имея 6-летнего сына Никиту, ныне известного искусствоведа. Касьян Ярославович пользовался исключительным успехом у дам, а Вера Петровна не могла с этим смириться. Сама она была образцом супружеской и творческой верности, совмещая служение Голейзовскому со службой в Большом театре. Уйдя со сцены, Васильева возобновляла и репетировала композиции мужа. К ней и ее доверенным лицам обращались желающие приобщиться к творчеству мастера.
Новая "Скрябиниана" в Большом обошлась без их советов. Для постановки БТ пригласил специалистов, давно разошедшихся с семьей Голейзовских. О том, что Большой ставит "Скрябиниану", родственники узнали случайно, а когда пожелали ознакомиться с постановкой, получили отказ. В итоге, по мнению наследников, оказались искажены составляющие замысла хореографа - свет, драматургия и, самое главное, костюмы. Голейзовский задумывал трико, имитирующее наготу, а художник Рустам Хамдамов одел артистов в трусы и майки, задрапированные прозрачной тканью. "Дед перевернулся в гробу" - так в апрельском интервью "Известиям" подытожила впечатления от увиденного внучка Голейзовского Флена.
В свою очередь худрук Большого балета Алексей Ратманский пояснил "Известиям", что подобная практика интерпретации наследия принята во всем мире: "Когда творец уходит, его сочинения порой прочитываются самым неожиданным образом", и к тому же представление "Скрябинианы", на которое не продавались билеты, нельзя считать публичным показом.
Наследники не стали вдаваться в отличия показа от репетиции и 31 июля подали иск в Тверской суд Москвы. Большой театр обвинялся в нарушении авторских прав, а именно - права использования и права неприкосновенности балета "Скрябиниана". Моральный вред от этого деяния был оценен в три миллиона рублей. Неспешную подготовку к суду нарушила кончина Веры Васильевой. Теперь истцом в процессе должен выступить Никита Голейзовский.
Однако, как сказала "Известиям" его дочь Флена, в настоящее время семья готова примириться с БТ. Во-первых, юридические формальности - переоформление правонаследования и новая подача иска, на сей раз от имени Никиты, - сильно удлинят и без того затянувшийся процесс. Во-вторых, есть надежда, что с приходом нового худрука балета Юрия Бурлаки отношение к наследию Голейзовского изменится и по поводу сценического облика "Скрябинианы" удастся принять решение, удовлетворяющее и семью, и Большой театр. Если будет достигнута договоренность о показе такого спектакля, наследники прекратят дело.
Почва для уверенности в подобном исходе имеется. Юрий Бурлака, заступивший на должность худрука БТ с 1 января, известен трепетным отношением к хореографическому наследию. Еще в июне 2008 года он заявил "Известиям", что ради появления в репертуаре Большого хореографии Голейзовского руководству следовало прислушаться к мнению семьи. Причем театру нужно иметь не только "Скрябиниану", но и самый известный балет мастера "Половецкие пляски". На днях худрук подтвердил "Известиям" свою готовность сотрудничать с наследниками. Однако заметил, что новая постановка "Скрябинианы" возможна не ранее следующего сезона. А сейчас ему предстоит выполнять планы, доставшиеся в наследство от Алексея Ратманского.
Пока Большой готовится исправлять ошибки, семья полна решимости явить миру подлинного Голейзовского. В скором времени будет зарегистрирован фонд наследия хореографа, призванный охранять его балеты от искажений. Первые результаты деятельности фонда можно ожидать уже летом. В обязательную программу XI Московского международного конкурса артистов балета и хореографов, который пройдет с 10 по 20 июня, включены композиции мастера, в том числе фрагменты многострадальной "Скрябинианы" - "Драматическая поэма", "Мазурка" и "Героический этюд". Артистам, подавшим заявку на их исполнение, фонд порекомендует постановщика. С уверенностью можно предположить, что на сей раз танцовщики обойдутся без хамдамовских трусов и маек. А вот выиграет или проиграет от этого хореография Голейзовского - судить зрителям.
