На службе странного величия
Подчас посредственное произведение искусства фиксирует смену эпох лучше выдающегося. Последний фильм про Джеймса Бонда, британского агента 007, сделал это с нечаянной виртуозностью. Англичане говорят, что дьявол - в деталях, а тут их - россыпи, ярких, высвечивающих суть новой эры и ее героев. Эффект получается выходящий за рамки кинематографа.
От коротенького рассказа Яна Флеминга, в котором и Бонда-то среди действующих лиц нет, осталось одно претенциозно-бессодержательное название - "Квант милосердия", но это не помешало дать старт помпезной попытке по перерождению самоценных произведений киноэпопеи с 46-летней историей в очередной дурман-сериал по мотивам всего, что в голову взбредет. Видимо, не за горами и какой-нибудь римейк классики - скажем, фильма "Из России с любовью". Находки из предыдущих лент уже активно заимствуются, так как собственное воображение скудно: девушка, утопленная в нефти (Джемма Артертон), сразу же вызывает из памяти эпизод фильма "Голдфингер", где такую же несчастную прикончили, покрыв золотом, что куда зрелищнее. Последний фильм - самый короткий из всех, однако снимался в наибольшем количестве географических точек - этакая приятная дань "глобализму". Ужасная музыка (а ведь были чарующие мелодии Джона Барри, были и Нэнси Синатра, и Ширли Бэсси, и Том Джонс!).
В фильме нет женщин-красавиц. Конечно, о вкусах спорят, и ни Ольга Куриленко, ни уже упоминавшаяся Джемма Артертон - не дурнушки. Но под "красавицами" я подразумеваю калибр Урсулы Андресс, девушки из первого фильма "бондианы" - "Доктора Но". Женщин, которые хотят быть желанными, а не утирать нос мужчинам при сдаче заморских норм ГТО ("Готов к труду и обороне"). Агент 007 впервые не заводит шуры-муры с главной героиней. Да ей, похоже, этого и не надо. "Она - сильная, не нуждается в помощи Бонда", - гордо сказала в одном из интервью о своем персонаже Оля. Видимо, скоро все мы, за исключением жителей стран Азии и Африки, как в той песне Высоцкого, почковаться начнем. А ведь раньше, когда мужчины были благородно сильными, им нравились слабые и нежные женщины, не чувствовавшие себя от слабости ущербными. Я застал те времена.
"Позвольте, но разве Дэниел Крейг - не воплощение мачо? - слышу возмущенный глас народа, стряхивающего с коленок попкорн. - Это вам не манерные Шон Коннери с Роджером Муром!"
Согласен, между ними - пропасть. Но дело не в мужественности, а в породистости. Если герой-гедонист Коннери смаковал коктейль из водки с мартини по собственному рецепту (до него с мартини, как правило, мешали не водку, а джин), то герою Крейга все равно, что пить. Он позволяет себе напиваться, не ведет бесед, не представляется, не улыбается и, кажется, вообще лишен чувства юмора, что, как считалось некогда, вкупе с чувством стыда отличает нас от братьев меньших. Он лишен "британскости" - интернациональный убийца. Предположение, будто этот тип уничтожает других людей с мыслями о том, как обрадуется его поступкам Ее Величество Елизавета II, - нелепо. Он служит самому себе, без страха и упрека. Как ни пытаюсь, не могу представить ни одного другого Бонда, равнодушно бросающего тело своего только что погибшего приятеля в помойку.
Журнал "Нью-Йорк" пишет, что "Крейг олицетворяет нового, антиэлитарного Бонда, неуравновешенного жесткого парня в мире постоянно меняющихся альянсов". У "антиэлитарности" интересные черты, которые подросткам, видимо, предлагается взять на вооружение: злоба, готовность без причины убивать и, между прочим, не испытывать лояльности по отношению к системе, вскормившей профессиональных душегубов. Впрочем, на вопрос, достойны ли лояльности англосаксонские демократии, фильм ясного ответа не дает, хотя, как нам внушалось еще совсем недавно, они - вроде бы венец творения человеческого. Бонда готовы "прихлопнуть" и союзники из ЦРУ, и даже свои коллеги, для которых сотрудничество с преступниками из таинственной организации "Квант" стратегически важнее жизни одного неустроенного психопата. Кто-то из западных критиков отметил, что Бонд нынешнего розлива "подстраивается" под персонажа родственного, но более молодого - Джейсона Борна, погрязшего в сомнительных "идентификациях". А на мой взгляд, так он даже уступает ему. Превосходство Борна над Бондом очевидно: чем примитивнее ни на что, кроме спецэффектных драк и гонок, не претендующий фильм-"экшн", тем легче смотрится.
Вот такие у нас на исходе 2008-го морали и кумиры "мейнстрим".
Кстати, по мнению Крейга, незаурядным исполнителем роли Джеймса Бонда мог бы стать избранный недавно президентом США Барак Обама. Идею поддерживает и предыдущий агент 007 - Пирс Броснан, обосновывая ее тем, что будущий хозяин Белого дома "достаточно невозмутим, и походка у него соответствующая, и манера говорить". Ян Флеминг, правда, наверное, "перевернулся бы в гробу", рассуждает Крейг, но "образ проделал большую эволюцию и продолжает обновляться". Феликс Ляйтер, агент ЦРУ, по инерции немножко помогающий Бонду даже в последнем фильме, уже стал чернокожим (партийная принадлежность пока не определена).
Любопытно было бы узнать, как относится к этой идее сам Обама. Известно, что он - ежедневно в спортзале, но втихаря курит, каждую неделю ходит в парикмахерскую, до сих пор коллекционирует комиксы про "Человека-Паука" и "Конана-Варвара", а также прочитал все книжки про Гарри Поттера. Это позволяет предположить ментальную близость героев, хотя люди компетентные утверждают, что если Барака поскрести, то он - "интеллектуал" и только цвет кожи спас его от обвинений в "элитарности" на минувших американских выборах.
Меня, однако, волнует другое. Как различить, кто в этом мире "постоянно меняющихся альянсов" хороший, а кто плохой. Когда в интервью американскому изданию журнала "Эсквайр" Марка Форстера, режиссера "Кванта милосердия", спросили, действительно ли актер Матье Амальрик, играющий роль злодея Доминика Грина, опирался на образ нынешнего вице-президента США Дика Чейни, тот сказал, что, насколько слышал, Амальрик больше думал о нынешнем президенте Франции Николя Саркози и бывшем британском премьере Тони Блэре. А ведь это верные соратники Вашингтона вне зависимости от смены декораций! Смешались в кучу негодяи и борцы с ними, лишив нас критериев добра и зла.
Фильмы о Бондах периода "холодной войны" не формировали из СССР "образ врага". Наша страна преподносилась, скорее, как иная, негуманная цивилизация, но при этом - союзник в битве с могучей ОПГ "Спектр", которая была еще хуже и пыталась стравить ядерные державы, разделенные "железным занавесом". Маньячному генералу Орлову противостоял положительный генерал Гоголь, генералу-подлецу Коскову - трезвомыслящий генерал Пушкин, и они успешно сотрудничали с Джеймсом Бондом. В 1995 году, после "триумфа" российской демократии, на экраны вышел первый фильм с Пирсом Броснаном - "Золотой глаз". Страна наша была ослаблена, и агент 007 позволял себе несусветное: разъезжал на танке по Санкт-Петербургу (!), разрушая беззащитный город.
А потом был дефолт, потом много чего было. И вот мы - в России, окрепшей за восемь лет президентства Путина, но, к сожалению, ощущающей нарастающий экономический кризис, импортированный из США. И в Лондоне зачем-то убит никому не нужный, кроме своей семьи, Литвиненко - сюрреалистической герой то ли "Кванта", то ли "Спектра". И президент Медведев, интеллигентный человек, три месяца вынужден терпеливо объяснять наставникам Бондов, что это не Россия напала на Грузию, а Грузия - на Южную Осетию, и нам отказываются верить вопреки донесениям собственных агентов, способных не лгать. И тут вспоминаешь, что Дэниелу Крейгу сниматься еще в двух фильмах. И брезгливо морщишься: кого тешит, чтобы его "осовремененный" герой вновь приезжал в Россию - пусть даже под предлогом "поиска любви"?
