Все по-прежнему и даже лучше
МИХАИЛ ПАТОЛА
Протоиерей, председатель сельхозобъединения "Благодатное"
Белгородской области
"К дому, где я поджидал отца Михаила, притарахтел небесного цвета "жигуль" (впоследствии нареченный "Голубым громом"), из-за руля вылез коренастый мужчина лет сорока в куртке-ветровке. Разве только длинные волосы, схваченные на затылке кольцом-резинкой, могли свидетельствовать о его принадлежности к сонму клириков".
Так начинался очерк "Отец Председатель" - о действующем деревенском священнике и одновременно руководителе сельхозартели в Белгородской области. Дата публикации - 9 июня 2001 года.
Сюжет - проще некуда. Михаила Патолу перевели из Полтавы в Белгородскую епархию окормлять православный люд в деревнях Богословка и Горки. С людом было не густо, да и откуда бы? Впрочем, батюшка особо не тужил: большинству русского священства досталось лиха не меньше. Душа страдала из-за другого. Как подорванные корабли, буквально на глазах истаивали, погружались в пучину смутных восьмидесятых русские деревни.
Известно: вера без дел мертва. И потому лучшая проповедь - дело. Отец Михаил не мог смотреть, как зарастают бурьяном поля, а через них и души, и пошел за благословением к правящему архиерею. Так на стыке двух умирающих деревень возникло сельхозобъединение "Благодатное" во главе с настоятелем храма Рождества Христова о. Михаилом.
Земля поначалу была заемной и наделом невелика - триста гектаров. Техника? Не смешите! Но лиха беда... Люди увидели, что их судьбы, оказывается, кому-то небезразличны, что они что-то могут делать сами и что это кому-то нужно. Понятно, было всяко: какая российская деревня без пьяни, или драк, или воровства? Но чего не было никогда - мата: встретит отец-председатель иного мужичка: "Чего-то ты давно на исповеди не был. Или грехов не имеешь?" Когда мне довелось побывать в тамошних местах и общаться с людьми, почувствовал: чего-то вроде бы не хватает. Потом понял - мата! Говорят, отец Михаил поначалу штрафовал за непотребные слова. Раз, правда, мужик (сам слышал!) пустил крепкое словцо, так - верите? - перед этим извинился.
В комнате, где дважды в день отец-председатель проводит оперативки, над столом вместо портретов вождей висит икона "Спорительница хлебов". Зато в храме среди записок-треб от прихожан о здравии или упокоении можно увидеть и такую: "Романыч, помоги с соляркой". Вот оно - едино и неразрывно - небесное и земное. Не нужно думать, что все оборачивалось так уж благостно. Но уместить ли в несколько десятков газетных строк все, на что положены годы?!
Мы вновь говорим с отцом Михаилом, и словно не было этих семи лет, минувших со дня той публикации.
- Как дела? Самая страда сейчас... С Божией помощью управляемся...
Земли? Прибавилось. Теперь своих три с половиной тысячи га, да еще думаем у соседей прикупить гектаров пятьсот, а то и тыщу... А как же без скота?! Тысяча восемьсот голов, пятьсот из них коровы... В день шесть тонн надаиваем... Реконструировали три фермы... Нет, от колбасной фабрики отказались... С соей конкуренции не выдержать. Если делать колбасу из мяса, триста рублей за килограмм...
На вопрос о дальнейших планах - долгая пауза. И уклончивое: "Будем стараться помаленьку". Почти наверняка знаю, чем вызван такой, с позволения сказать, ответ, и не давлю на батю. Пусть отмалчивается. Если хозяйство вылезет в своем годовом достатке за определенный предел, это уже крупный холдинг и совсем другая шкала налогообложения. Не хочешь терять прибыль - дробись на мелкие структуры. Это к вопросу о подъеме нашего сельского хозяйства и о заботе о нем и о благостных докладах на самый верх.
Странно получается. На словах все мы всегда за, а дело зависит от одного конкретного человека, иначе все прахом. Изболелась сердцем матушка Ксения, жена о. Михаила, глядя, как угасали в деревне бесприютные старики. Хотели было создать странноприимный дом при храме, но архиепископ Иоанн озадачил: "Почему только для местных? У Господа нет чужих". Так появился в Горках Территориальный центр во имя святой блаженной Ксении Петербургской. Могу засвидетельствовать лично: не по остаточному принципу устроена в нем жизнь - достойно и с любовью. Обрела плоть и вторая мечта - детский приют на 50 мест в специально выложенном для него здании.
Что еще прибыло за эти семь лет? Сын Анатолий окончил академию, ведет свое дело, летом помогает отцу. То же и зять Виталий. Дочь Наталья ходит за годовалым Андрейкой. Все путем.
Напоследок спрашиваю:
- "Голубой гром" еще живой?
- На запчасти отщипываем.
- А сам на чем ездишь?
Довольно улыбается:
- У меня теперь "Пежо".
