Диссонансы одной жизни

НИКИТА БОГОСЛОВСКИЙ

композитор, писатель-юморист

(1913—2004)

В ноябре 1999 года знаменитый композитор, народный артист СССР признался со страниц газеты: "Я, очевидно, один из немногих читателей, выписывающий "Известия" ни много ни мало 70 (!) лет. Могу сказать, что биография газеты — моя биография, трудная, сложная и счастливая". Он любил "Известия" не платонически: довольно часто и охотно печатался в них. А известинцы любили и этого веселого человека, и его многогранное творчество. Шутка сказать: одних только песен написано около трехсот. И каких песен!

Он отворял дверь и фирменно приглашал: "Айда скорее на кухню! Потом поздороваемся!" А там нас уже ждал заветный шкафчик. Мэтр обожал наводить шикарную ситуацию. Но кухню все-таки приходилось покинуть, поскольку там не было рояля, главного обитателя квартиры.

Я часто бывал у Никиты Владимировича, и из долгих разговоров постепенно сложилась для меня его весьма любопытная биография.

Кому мы обязаны музыкой Богословского? Бабушке, конечно! Дед Михаил Федорович, камергер двора Его Императорского Величества, был не по этому делу. А вот бабушка Надежда Николаевна слыла прекрасной пианисткой. Но на молодых родителей Никиты огромное впечатление произвела запись в его школьном аттестате: "Склонность к градостроительству и химии". Они мечтали увидеть ребенка строящим города и почему-то занимающимся химией.

Но бабушка сказала: "Нет!" И "химик" угодил в музыкальную школу. Его усадили за рояль. "Вы не представляете, - вспоминал Никита Владимирович, - как я ненавидел этот инструмент!" Огорченные родители смирились и разрешили ребенку на рояле вообще не играть.

И вот тут произошло нечто характерное. За многие годы я неплохо изучил характер Никиты Владимировича, и должен признать: в нем, в характере, были некоторые изъяны. Например, дух противоречия. Что и сработало. Ах мне дозволено не играть на рояле? И мальчик прямо-таки прилип к клавишам. Более того, стал бренчать на них что-то неведомое ему самому. Проще говоря, сочинять музыку. Она произвела приятное впечатление на друга семьи, который был к тому же выдающимся композитором Александром Константиновичем Глазуновым.

Вскоре состоялось и публичное признание. Никиту пригласила на день рождения подружка Дита. Ей исполнилось 7 лет, и он написал в честь этого события вальс. Вальс очень понравился гостям - и дяде Леде, и дяде Мише, и дяде Исааку, и трем дядям Володям. Вообще-то это были Утесов, Зощенко, Бабель, Маяковский, Горовиц, Софроницкий... Несколько позже Никита Владимирович исполнил тот вальс на 85-летии Леонида Осиповича Утесова, папы девочки Диты.

Вундеркинда стали приглашать на детские торжества, как бы в назидание своим отпрыскам - вот ведь какие бывают хорошие дети! Но гость Никита был беспокойный. На дне рождения у мальчика Саши Менакера, в дальнейшем папы Андрюши Миронова, он расколол фарфоровую вазу. Заплакал: "Я разбил красивую новую вазу!" Его успокоили: "Не плачь, не такая уж она новая. Ей уже 200 лет".

В консерваторию его приняли с партитурой оперы "Мечта мира". Ну вот и все. Дальнейшее в общем-то известно. Впрочем, вот что прелюбопытно. Вообще-то мне попадались и глупые композиторы. Даже весьма. Никиту Владимировича сия чаша миновала - он был очень умный человек. Уж не знаю, насколько мудры были его симфонии, но за его книги ручаюсь. Особенно приглянулись "Заметки на полях шляпы" - снайперская литература. Позвольте привести аксиомы ума Богословского. "Из жизни художников: Шагал один, а пришли совсем другие", "Кормили в этом кафе так, будто все кухарки ушли управлять государством"... Смешно, а потому прелестно. Все-таки поэтов-песенников - хоть пруд пруди. А вот прозаик-песенник был один-единственный. Кстати, издал два романа.

Но, да простит нас проза, вернемся в мир музыки. Здесь у Богословского все хорошо и даже очень: рояль его обожал, женщины его боготворили, народ им восхищался.

Нет, "шероховатости", конечно, были. Из консерватории его выгнали с 3-го курса за "эксперименты". Закончил ее экстерном. Потом выгнали и из дирижеров Александринского театра: после первого акта спектакля, бросив дирижерскую палочку, сбежал на свидание к любимой девушке. А из Союза композиторов его исключали даже дважды.

Правда, была "шероховатость" и покруче. Внук царского камергера показался недоучившемуся семинаристу, а впоследствии генералиссимусу недостаточно аристократичным. Так и сказал: "Кабацкие песни!". Это, очевидно, про всенародно любимые "Темную ночь" и "Шаланды"...

...К 85-летию композитора в газете была опубликована статья с подзаголовком "К 850-летию Никиты Владимировича Богословского". Опечатку, лишний нолик, сделала наборщица. Но решили так и оставить: пусть, дескать, будет как веселое пожелание... Многое мы друг другу желаем, да не все сбывается. Вот и здесь не сбылось.

E-mail: istclub@izvestia.ru Станиславу Сергееву