Отперсефонился
Редко исполняемая оратория Игоря Стравинского "Персефона", режиссер Кирилл Серебренников, в заглавной роли Сати Спивакова. Плюс Национальный филармонический оркестр России, за дирижерский пульт которого встал румын Ион Марин. Теоретически почти идеальный рецепт от фестиваля "Черешневый лес", стремящегося объединить трудно сочетаемое настоящее искусство и абсолютную гламурность.
Стравинский написал свою "Персефону" на либретто француза Андре Жида в 1934 году по заказу знаменитой танцовщицы и записной красавицы Иды Рубинштейн, мечтавшей о драматической сцене. Посему в одной партитуре сошлись все жанры мелодрама, балет, оратория. Персефона в классической мифологии дочь Зевса и Деметры, похищенная Аидом, который, заставив ее проглотить гранатовые зерна (символ неразрывности брака), сделал ее своей супругой и владычицей мертвых. Деметра с помощью Зевса добилась возвращения дочери, но Персефона только две трети года могла пребывать на земле с матерью, а остальное время как жена Аида должна была находиться в подземном царстве.
Самой известной постановкой этого сочинения считается та, что была сделана Баланчиным для его жены, балерины Веры Зориной. Однако Кирилл Серебренников, хоть уже и стал, как говорится, на все руки и в кино дебютировал, и в опере засветился, но хореографом пока себя не ощущает. Так что он просто-напросто проигнорировал балетную составляющую "Персефоны". Зато представил весь набор своих фирменных приемов: проститутки, умалишенные, блестящие зеркальные дискотечные шары, окровавленные простыни... Что касается музыки, режиссер явно рассудил, что это удел оркестра и хора. НФОР легко, умно и почти без запинок исполнил свою сложнейшую партию, где часто ноты, вместо того чтобы объединяться в прекрасные аккорды, бьются друг с другом в диссонансах не на жизнь, а на смерть. И хор был что надо. Птенцы Хоровой академии под руководством Виктора Попова всегда не только умиляют публику своим отрочеством, но и что гораздо ценнее восхищают мастерством.
Только визуальный ряд рождал в зале смешанное чувство неловкости и отвращения. За 52 минуты действия минимум раза три зрители переглядывались с соседями и стыдливо изучали собственную обувь. Поразительно, с какой агрессивностью орудуют у Серебренникова персонажи: пленка "теплицы" (сценография Николая Симонова) разрывается в клочья, кровь хлещет, головы летят... Все происходящее, кажется чистейшей патологией коллекцией фобий человека, который панически боится всякой красоты и даже намека на гармонию.
Впрочем, из соблазнителя Аида Кирилл Серебренников сделал едва ли не автопортрет: темные очки, чтобы глаз не было видно, экстравагантная шляпа-панама прототип узнаваем без труда. Остальные герои мало волнуют режиссера. Массовка угорает в похоти и ладно. А жрец Эвмолп (партия, без малейшей театрализации, но вполне точно спетая тенором Большого театра Маратом Галиахметовым), да и Персефона по сути лишены режиссерского внимания.
Правда, может, это и к лучшему. Таким образом, Персефона в исполнении светской красавицы, телеведущей, супруги знаменитого музыканта и главное, как выяснилось, хорошей актрисы Сати Спиваковой оказалась единственным воплощением гармонии и красоты. Прекрасно говорящая по-французски Спивакова так пронзительно произносила каждое слово, что все было ясно и без перевода (хотя по всем правилам хорошего тона над сценой исправно текла "бегущая строка" с русским текстом). Она творила свой образ не благодаря, а вопреки всему тому, что происходило на сцене. И при взгляде на нее возникала мысль, что, быть может, в каждой женщине живет Богиня...