Жить нельзя умереть
В Совете федерации, откуда есть пошла Партия жизни, засвечен законопроект о добровольном уходе из жизни. На медицинском языке это называется эвтаназией и касается неизлечимо больных людей. В Голландии, Бельгии, Швейцарии, в американском штате Орегон закон об эвтаназии действует уже несколько лет и предполагает - в случае применения - повышенную дозу обезболивающего. С другой стороны, самым знаменитым врачом Америки стал доктор Кеворкян, который практиковал эвтаназию и в другом штате был приговорен к пожизненному заключению. Эвтаназия грубо противоречит одной из главных заповедей Гиппократа и клятв студентов-медиков: "Я не дам никому просимого у меня смертельного средства. И не покажу путь для подобного замысла". И все мировые религии дружно выступают против эвтаназии, хотя бы в этом вопросе достигая экумении.
Приживется ли в России эвтаназия? И вообще к месту ли она в наших краях? В прочих странах дискуссии об эвтаназии были весьма горячие, иногда уже принятые законы отзывали. Но люди на Западе рациональны, а в России эвтаназия непременно выведет на смысл бытия. Нигде в мире представления о жизни и страдании не увязаны так крепко, как у нас. Печорину умереть мешало только то, что он, по его мнению, не испил чашу страданий до дна. "Если Бога нет, то какой же я штабс-капитан?" - вопрос, который не дает покоя многим русским. Тот же Достоевский учил молодого Гаршина: достойно жить можно только страдая. Прогноз безошибочный: дискуссия об эвтаназии, когда до дела дойдет, затмит у нас все прочие споры.
Но будем честны: эвтаназия в России уже существует, только пока она нелегальная. Безнадежных больных выписывают даже из лучших больниц, чтобы они умерли дома. Когда блестящий врач академик Михаил Давыдов выступает против эвтаназии, неужели он забывает, что пациенты могли бы протянуть в его центре еще пару дней? Пусть это пассивная, но эвтаназия. Создатель международной организации "Врачи без границ", получившей Нобелевскую премию мира, Бернар Кушнер признавался, что практиковал эвтаназию, а во Франции двое из десяти неизлечимых пациентов умирают в результате того, что врачи из милосердия прекращают давать им лекарства.
Первой страной, узаконившей эвтаназию, стала Голландия, которая тоже первой легализовала легкие наркотики. Эвтаназия обставлена множеством условий: неизлечимость заболевания и скорая смерть, невыносимые страдания, неоднократные просьбы больного, который должен находиться в твердой памяти, консилиум врачей, участие юристов... К пациенту моложе 12 лет применять эвтаназию нельзя, но есть требования поднять лимит до 16-18 лет. В Голландии в год умирает 150 тысяч человек, 9 тысяч просят об эвтаназии, 3 тысячи ее получают. Об эвтаназии умоляют 90% больных раком последней стадии. В США выяснили, что самым страшным является вовсе не ожидание невыносимой боли - об этом говорят 22% пациентов. Хуже утрата самостоятельности, ясного мышления (87%). Люди, идущие на эвтаназию, отнюдь не находятся в депрессии. "Достойную смерть", как политкорректно называют эвтаназию в США, выбирают люди с сильным характером и позитивным отношением к жизни. Термина "самоубийство" больные избегают, говорят о "естественном пути к смерти, который можно чуть ускорить". Финансовые доводы играют малую роль - 2%, что сводит на нет возможную неблаговидную роль страховых компаний или алчных родственников.
Но в России, если провести опрос, многие бы назвали доктором Кеворкяном родимое государство. Не надо лукавить: эвтаназия имеет право на существование исключительно в странах со здоровой системой здравоохранения и социальной помощи. Иначе - запрягать телегу впереди лошади, издевательство и нонсенс. Сначала надо научить человека грамоте, потом - биному Ньютона. Сначала надо обеспечить человеку право на лечение, потом - право на расставание с жизнью. Когда старикам не хватает элементарных лекарств, а питание в больницах настолько скудное, что им побрезговали бы бомжи, говорить о добровольном уходе из жизни кощунственно. Если пенсии не хватает на нищенские препараты, умереть дешевле, чем жить.
Эвтаназия - выбор между жизнью и смертью. Но, для того чтобы этот вопрос стал возможен, человеку необходимо обеспечить право на достойную жизнь. Надо научиться жить, чтобы получить право рассуждать о достойной смерти.
