"Покаюсь и буду ждать..."
Быстротечные 50-е и 60-е годы обещали и дарили ему многие яркие плюсы творческого и душевного успеха. А в итоге - в 48 лет - кладбищенский крест... "Критическая масса, комплекс отрицательных эмоций" - таков был медицинский диагноз.
...О Константине Вишневецком в журналистских кругах заговорили в конце 50-х, когда он, окончив с отличием 1-й Московский педагогический институт иностранных языков (факультет переводчиков, отделение английского языка) и отказавшись от места на дипслужбе, стал пробовать себя и свое перо на журналистском поле. В журнале "За рубежом" его и приметил Алексей Иванович Аджубей, пригласил спецкором в иностранный отдел газеты. Известинская "пятилетка" для Кости - эпоха восхождения на Олимп журналистики. Он писал корреспонденции с сессий Генеральной Ассамблеи ООН, с открытия Асуанской ГЭС. Первым из наших журналистов начал играть активную роль на переговорных процессах по Ближнему и Среднему Востоку. Стал личным гостем и другом короля Иордании. Стоял у истоков дипломатических отношений СССР и Филиппин. А еще он писал стихи. "Филиппины, Филиппины, гор изогнутые спины...".
Друзья нередко в шутку подначивали Костю: "Вишня, тебе так все легко дается. Ты наверняка работаешь на КГБ...". "Бери выше, - отвечал он, - КГБ работает на меня...". И все замолкали. А Костя продолжал блистать в Москве. "Ах, какой я светский, Костя Вишневецкий"...
Константин вынашивал планы создания новых "Известий", строительства высотного здания комплекса "выше Кремля", открытия вечернего кафе-бара "Известия". Все это обсуждалось и на страницах многотиражки "Известинец", которую он изобретательно редактировал.
Но планам этим не довелось сбыться. И когда в октябре 1967 года "Правда" предложила Вишневецкому поехать собкором в Ливан, Костя скрепя сердце предложение принял.
...Развязка произошла быстро. Вишневецкий оказался заядлым игроком, а однажды в казино Бейрута Костя крупно проиграл: и свои деньги, и газетную кассу, и еще 5 тысяч долларов. Как на беду под руку подвернулся американский журналист, коллега еще по Каиру, и Костя попросил в долг. Американец пообещал "решить вопрос".
Встретились через несколько дней... Американец выложил деньги, а взамен потребовал сотрудничества с ЦРУ. (В Вашингтоне быстро просекли: в руки "шел" журналист с громким именем, зять одного из действующих министров, личность, имевшая подходы к источникам секретной информации.) И что же Костя? Он дал американцу пощечину, отправился в наше посольство, откуда сообщил в "Правду" о случившемся. Его выдворили в 24 часа.
На советском сухогрузе К.М. Вишневецкого сопровождал наш консул. Расставаясь в Москве, спросил: "Не боишься, что тебя расстреляют?" - "Боюсь, но что делать - покаюсь и буду ждать своей участи".
...Из "Правды" Вишневецкого уволили, из партии исключили. Работу дали в журнале "Советское фото", но печататься под собственной фамилией запретили... Известинцы Костю не бросили, сделали ему допуск к служебной тассовской информации, снабжали зарубежной прессой, помогали в подготовке фильмов для ЦСДФ.
К лету 1977-го Вишневецкий расплатился с ЦК КПСС. Он пришел в "Известия" и сообщил друзьям, что теперь полностью "свободен". Наутро Кости не стало. Остановилось сердце. "Критическая масса, комплекс отрицательных эмоций"...
