Всякое строение есть благо
Сторонники строжайшей стерилизации нефтяных доходов прибегают к различным системам аргументации, потому что сказать напрямую: "Всякое благоустройство связано с тратой денег, следственно, разгоняет инфляцию и оттого не может быть терпимо" - они все же не в состоянии. Тогда получилось бы, что идеальным образцом экономики является смиренное кладбище. Если же не исповедовать тезис о губительности вообще всяких инвестиций, будет очень трудно объяснить, почему когда правительство построило мост - это плохо, а когда американские дельцы построили завод - это хорошо. И в том и в другом случае заплатили деньги рабочим и оплатили материалы для строительства, т.е. впрыснули лишних денег в экономику. Если это так губительно, тогда и иностранных дельцов с их инвестициями нужно гнать поганой метлой, к чему нас, однако, не призывают.
Вероятно, поэтому сегодня разговор ведется не о губительности трат как таковых, но о том, сколь опасно закладываться на неверные доходы, которые сегодня есть, а завтра нет. Когда нефтяные деньги дают треть доходов бюджета, а завтрашнюю цену на нефть предсказать никто не может, падение цен приведет к необходимости отнимать уже вошедшие в привычку блага, а делать это очень тяжко. Одно дело раздавать, иное дело - отбирать назад. См. опыт СССР, в погубление которого обвал нефтяных цен внес немалый вклад.
Отсылка к советскому опыту тем не менее содержит в себе неточность - и довольно существенную. Правители позднего СССР действительно заложились на нефтедоллары по самое не могу. Неустойчивые доходы стали основой позднесоветского общественного договора, в рамках которого власти покупали лояльность в обмен на довольно убогое, однако же стабильное и даже помаленьку растущее благосостояние. Обвал цен привел к разрушению общественного договора.
Но тогда и формулировать опасность закладывания на неверные доходы надо более точно. Крайне опасны, во-первых, политические инвестиции. Может настать время, когда откупаться от благодарного населения станет нечем. Во-вторых, опасны долгосрочные проекты системного свойства, когда полезный эффект скажется лишь после полного завершения - а до того будет лишь омертвление средств.
Зададимся теперь вопросом, до какой степени траты на инфраструктуру, на те же дороги и мосты соответствуют этим критериям опасности. Политическими инвестициями, которые невозможно прекращать без крайнего риска, такие траты не назовешь. Та логика, что, покуда солнце сияет и счастье везет, надо обустраиваться, а когда настает черный день, надо прижиматься, вполне доступна среднему гражданину, тем более что в отличие от прекращения политических инвестиций секвестр инфраструктурных расходов не означает удара по его карману. Той системности, когда все заработает лишь при полном завершении программы, а до того - никак, здесь тоже нет, да и речь не идет о плане покрыть всю Россию плотной сетью автобанов немецкого качества, для чего в самом деле потребуются десятилетия. При нынешних делах не до жиру - расшить бы уж самые вопиюще узкие места. Все же дороги федерального значения не должны быть опасными для жизни, а степень изношенности дорог - колейность и яма на яме - сегодня именно такова.
При этом существенно, что уж дорожное-то строительство безусловно квантуемо - всю жизнь дороги строили по частям, вводя отрезок за отрезком. При нынешней улыбке фортуны отчего же этим и не заниматься? Даже лишние сто километров нормального полотна, легшего там, где сегодня путь-дорожка фронтовая, есть очевидное благо. Если же в будущем придется идти на секвестр - значит, придется, но улучшения-то останутся.
Но сильная ошибка стерилизационной идеологии, для носителей которой слова "дороги и мосты" звучат хуже скверноматерного ругательства, в том, что они не способны к спрямлению линии фронта, т.е. разделению позиций на те, что надо защищать кровь из носу - например, не допускать политических инвестиций, и те, которые можно сдать - те самые страшные мосты и дороги.
При таком бескомпромиссно упорном желании не разделять траты на опасные и неопасные вероятность того, что крышку сорвет и нынешнее бюджетобесие сменится безумным расходобесием, - она только повышается. "Ни шагу назад" этим и кончится.
