Что законнее - нищая Фемида или прикормленная?

Независимость начинается с самоуважения. Как может уважать себя человек, который работает в здании, где на всех - и мужчин, и женщин - один туалет? Мне "повезло" убедиться в этом лично в Симоновском районном суде, в очереди в это заведение за группой из трех человек (осужденного и двух конвойных). Мысли о достоинстве приходят, когда исчезает чувство голода, идея о независимости перестает быть смехотворной, когда исчезают ежедневные унижения в виде нищенских условий труда. И неважно, из бюджета какого уровня власти приходят деньги на благословенный ремонт зданий судов.

Сейчас в Москве в арбитражных судах первой инстанции нередко нет даже совещательной комнаты - хотя по закону должна быть. Сакраментальная фраза "суд удаляется на совещание" не актуальна - просто потому, что удаляться ему некуда. На процессе судьи сидят в одной комнате вместе с представителями сторон, помощниками и секретарями, а когда судье требуется принять решение, "лишние" участники процесса просто выходят погулять в коридор. В таких полупещерных условиях процедура оказания давления на суд упрощена до предела. О какой независимости может идти речь? Судьи рассматривают до 10 дел в день, при этом нередко не имея физической возможности разместить в офисе помощника. До сих пор существует проблема с доступом к компьютерным базам юридических документов. Создание нормальных условий для работы судей - основа ответственности и независимости всей судебной системы. Москва - не единственный из субъектов федерации, которые поддерживают Федеральный арбитражный суд. Во многих федеральных округах выбор города, где базируется окружной офис ФАС, происходил по хозяйственному принципу - город, быстро предоставивший подходящее здание для размещения судебного аппарата, принимал его у себя. Москва просто дальше других прошла по этому пути - не только предоставила, но и построила для арбитража новое здание. Возможно, это не совсем корректно с точки зрения судебной этики, зато верно с позиции реальной жизни.

Виктория Волошина

Мой знакомый недавно стал ответчиком по иску от мэра Москвы Юрия Лужкова "о защите чести и достоинства" - одна газета опубликовала интервью с ним, которого он не давал. Вот уже несколько месяцев он ходит на заседания районного суда, пытаясь доказать, что не верблюд. Представители газеты как соответчики на заседания не являются, и вся тяжесть карающего меча правосудия обрушивается на него. Юристы, к которым он обратился за консультацией, сказали ему открытым текстом: в первых двух инстанциях - районном и городском суде - ты проиграешь однозначно, такова сложившаяся судебная практика по искам от правительства Москвы. А вот в Верховном суде шанс что-то доказать еще есть.

Казалось бы, о какой "сложившейся практике" речь, ведь дело делу рознь? Вопрос, понятно, риторический - мэр Москвы в различных интервью с гордостью заявляет, что "еще ни разу не проиграл в судах дела о защите чести и достоинства". Конечно, это постоянство делает честь профессионализму юридического управления мэрии, но поневоле закрадывается сомнение, так ли беспристрастна столичная Фемида? Ведь просто по логике бытия не может быть один человек всегда прав, даже если он мэр. Или может - именно потому, что мэр? Во всяком случае щедрое финансирование судебной и правоохранительной систем (за счет средств горбюджета строятся в Москве не только суды) наталкивает на эти неприятные вопросы.

Хотя если разобраться по существу, именно я, как исправный налогоплательщик, по сути, дважды оплачиваю комфортные условия работы судей в столице: первый раз, когда часть моих налогов уходит в федеральный бюджет, откуда по закону и должны финансироваться суды, а второй - за счет их московской части, которую, меня не спросив, пускают на те же цели. Но вместо того чтобы чувствовать себя дважды защищенной, я заранее считаю себя дважды обреченной в схватке с этой системой, если, не дай бог, таковая состоится. Примерно так же, думаю, чувствовали себя и переселенцы из Южного Бутова, которых судья Зюзинского суда легко выкинула из домов с подачи московской власти - как позже выяснилось, все-таки не совсем законно. И я сомневаюсь, что просторные кабинеты и чистые туалеты суда после вынесения такого решения укрепили их в мысли о независимости судебной системы.

Мысль на самом деле проста: нельзя нарушать закон даже из благих побуждений. Два раза нельзя тем, кто нас судит по этим законам.