Не та война

Избрав своим лозунгом антифашизм, либерально-оппозиционные политики и публицисты вспомнили самые достойные слова, возвеличивающие память тех, кто в декабре 1941 г. отбросил немца от Москвы. Вспомнили и планы Гитлера в отношении русских и, преклонившись перед подвигом отцов, дедов и прадедов, сказали речи, максимально близкие к общенародному - "Вечная память павшим в боях за свободу и независимость нашей Родины".

Тут возможны упреки насчет того, что достойные слова о Великой Отечественной войне могли бы прозвучать и раньше, тогда как прежде они вовсе не звучали, а порой в тех кругах звучало даже и вовсе иное - вроде оправдания противосоветских формирований СС, составленных из граждан СССР. Автор статьи, опубликованной летом с.г., в которой объяснялось, что победа Гитлера была бы благом, ибо рейх все равно бы долго не продержался, зато нас вскоре освободили бы англо-американцы, тоже не встретил большой критики в демократических кругах (не "Правый марш", чай), а о настроениях, царивших в этих кругах 9 мая с.г., вовсе умолчим. Но хотя упреки весьма возможны, они вряд ли нужны. Для воссоединения со своим народом, для которого Великая Отечественная - главная святыня и основа национального единства, всякое время благоприятно.

Но апелляция к подвигу защитников Москвы (и очевидно, что не только Москвы, но и Сталинграда etc. - борьба с германским нацизмом не завершилась в декабре 41-го, впереди было еще три с половиной года кровопролитнейшей войны) есть существенная коррекция прежней либерально-индивидуалистической идеологии, отрицавшей органические ценности народного бытия. Великая Отечественная напоминает, что в жизни нации есть моменты, когда Отечество оказывается высшей ценностью. И в том смысле, что ради защиты своей страны приходится оставлять внутренние претензии (которых Сталин и Советы более чем заслуживали), и в том, что ради Отечества надо жертвовать жизнью. И притом именно ради Отечества, а не ради специальной антифашистской идеологии. То, что теория и практика германского нацизма были чудовищны, - это несомненно, но столь же несомненно, что чувство, побуждавшее красноармейцев драться до последнего, было значительно более глубинным, чем просто отвержение нацизма. Это было чувство того, что на кону стоит жизнь и смерть России - как народа и государства, что враг любой ценой должен быть отбит и сокрушен. Потому что немцу не место в Истре и Наро-Фоминске. А также в Москве - и вообще на русской земле.

Другой вопрос, в какой меруе апелляция к этому глубинному народному чувству адекватна предмету - активности столичных фашиков, выразившейся в "Правом марше" 4 ноября. Обращаясь к образам Отечественной войны, следует понимать, что война - это не только кровь, смерть и страдания, но еще и ясность. "Сколько раз его встретишь, столько раз и убей". Демократы, сколь можно понять, не собираются убивать фашиков, да и сама идеология схватки с внешним врагом вряд ли применима к конфликту внутреннему.

Это при том, что рассуждения демократов о фашизме не вовсе высосаны из пальца. Идейно и психологически фашики в самом деле до омерзения (и даже до совпадения в деталях частного быта) похожи на "старых борцов" НСДАП. Организационно же - это очень ранняя НСДАП, даже не времен пивного путча (мятеж в имперской земле - дело весьма нешуточное), а где-то 1920-1921 гг. - с тем лишь отличием, что вместо пивной аудитории тут интернетовская.

Для того чтобы насморк обратился в чуму, нужны были предпосылки, связанные с общей слабостью республики. Банкротство партий, банкротство либеральной веймарской идеологии, безумие победителей, решивших отыграться на побежденных по полной программе - "Боши заплатят за все", беззащитность республики без республиканцев и для полного набора - экономический кризис 1931-1933 гг. Если видеть перекличку между фашиками и НСДАП, тогда уже надо говорить, что дело не в сегодняшней силе фашиков, а в сегодняшней слабости всех без исключения скреп государства, против каковой слабости антифашистские марши мало пользуют. Крепить нормальную политическую систему, отстаивать идеологию свободной России, обеспечивать хозяйственный рост - вот средство от фашиков. Но это не война. Это долгий и нудный мирный труд.