Отметили "Метелью"
Как это ни обидно признавать, сочинения Свиридова сейчас не в ходу у крупных оркестров. Последний всплеск мирового интереса к Свиридову возник в середине 90-х и был связан с песенной программой Дмитрия Хворостовского, которую он самоотверженно исполнял во всех уголках мира. Возможно, Свиридова играют все реже потому, что среди дирижеров почти не осталось тех, кто может исполнить его музыку от сердца, не ударяясь в излишнюю патетику, но и не стесняясь того факта, что репертуар может совпасть с тем, что звучит в соседнем переходе. В этом смысле Федосеев и БСО - уникальные и единственные интерпретаторы свиридовских партитур.
Даже пресловутая "дискотечная" подсветка от канала "Культура" не превратила первое отделение в китч. Федосеев не просто не стесняется шлягерности музыкальных иллюстраций к "Метели", он ею гордится. И имеет право, потому что именно БСО играл премьеру этого сочинения в 1974-м. Равно горд маэстро и возрожденной к жизни "Патетической ораторией" для баса, хора и оркестра на стихи Маяковского. Когда-то ее записал будущий фрондер Кирилл Кондрашин, но сейчас многих бы смутила и Ленинская премия 1960 года, и сакраментальное "Левой! Левой! Левой!", пусть и укутанное Свиридовым в этакие колокольно-православные звуки.
Федосеев же бросил на исполнение этого сочинения лучшие силы - питерского баса Сергея Алексашкина, знаменитый хор Академии хорового искусства под управлением Виктора Попова и даже в небольшом соло про Город-сад уговорил спеть замечательную меццо Елену Манистину. Вышло немного странно, но здорово. Как-то непривычно проникновенно выглядел Врангель, крестящий город и целующий землю, а вот рабочие, которые подмокший хлеб жуют, напротив, жутковато и безнадежно.