Проданный взгляд

и Герасима с Муму. Это было время становления нового телевидения, становления новой жизни и созревания новых надежд, умерших, не родившись (неплохо загнул!).

Андрей Васильев, в простонародье Вася, в то время ушел из "Коммерсанта", и у него было маленькое рекламное агентство под названием "Юрийгагарин" (пишется слитно. - А. Б.). Это агентство получило заказ на съемку заставок для программы Леонида Парфенова "Намедни". Заставок должно было быть много: к разделам про моду, погоду, искусство и т.д., и т.п. Во весь телевизионный экран должны были быть большие, выразительные, умные, интеллигентные глаза, с легкими морщинками вокруг. Чьи-то, но не автора и ведущего программы. Искали нужный персонаж долго...

Рассказывая мне эту историю, Вася вдруг сделал паузу, попросил меня снять очки, пошевелить бровями и через минуту разглядывания моих глаз сказал, что я ему подхожу и что он даже заплатит мне деньги за съемку и я наконец смогу себе купить пиджак. А снимать меня будет оператор Георгий Иванович Рерберг. Великий Рерберг, снявший много чего, но главное - "Зеркало" Тарковского. Согласись, читатель, что от такого предложения откажется только сумасшедший, а не бывший психиатр. На следующий день меня повезли показывать мастеру. Рерберг немного со мной поговорил и быстро утвердил на эту роль.

Снимали на каком-то телефонном узле, в помещении "Службы секса по телефону". Телефонисток не было, так как это была ночь, да еще воскресная. Видимо, в это время секс по телефону не был востребован нашим народом.

Съемки длились почти 14 часов. Все это время я артистично пялился в камеру Рерберга, выполнял все его задания, шевелил бровями, надевал всевозможные очки. Для заставки к разделу "Искусство" очки мне должны были нарисовать прямо на лице. Причем реалистично. Художницей была большегрудая девушка. Рисуя, она практически легла на меня, положив свою грудь мне на плечи и придвинув свое лицо к моему максимально близко. Дышать было трудно по разным причинам. Этот садизм я выдержал минут 15. После чего, весь вспотевший, я сказал ей, что сам художник, взял зеркало и за минуту нарисовал на себе очки.

А вот еще эпизод. Когда отработал восемь часов, не чувствуя спины и потеряв голову, в перерыве я с Васей, забившись в какой-то угол и разлив сам знаешь что, читатель, поднес стакан ко рту, вдруг неизвестно откуда появившийся Рерберг на ходу бросил в нашу сторону: "Актеру пить нельзя, глаза будут красные...". Мне было досадно и лестно.

Заставки эти так и не вышли. Все переснимали с Парфеновым по новой.

А телевидение, оно сейчас совсем не мое, но за его жизнью я слежу с помощью Ирины Петровской, я ей полностью доверяю. Она смотрит телевизор за меня. Ей, кстати, надо бы платить за вредность, как психиатрам, и отпуск у нее должен быть 48 рабочих дней, как у меня, когда я работал в маленькой психиатрической больнице. Будьте здоровы и держите себя в руках у экранов телевизоров.