Демократическая партия "Гаврош"

Привыкнув к скукоживанию партийной жизни - "Где теперь крикуны и печальники?" - журналисты, аналитики etc. избрали иной объект для освещения: молодежные движения. Партии оказались неспособными влиять на ход событий - ну так ничего страшного, эту способность явят всяческие "Да!", "Пора!", "Совесть", НБП и пр. Подростковый характер и - что еще важнее - подростковый состав участников публичной политики не препятствуют освободительным мечтам - вновь-де придет 1991 год, режим рухнет, свобода воссияет.

Однако безотносительно к оценке случившегося пятнадцать лет назад всякий наблюдатель обязан признать, что состав участников движения, победившего в 1991 г. (как рядовой, уличный, так и командный), был принципиально другой. Это было общенародное движение. Не в том смысле, что оно точно выражало общенародные чаяния (во многом выражало, но вопрос сложный, с которым мы неминуемо уходим в схоластику), а в гораздо более простом. Состав (с неизбежными искажениями, естественно) более или менее соответствовал социальному членению - возраста, сословия, народности etc. "Дамы, девицы, разные старцы", а также - и в основном - представители тягловых возрастов. Такой формально-общенародный характер движения (достигаемый, естественно, не путем квотирования, но складывающийся сам по себе) является хотя и не достаточным, но безусловно необходимым условием успеха. Если некоторое движение, ставящее общеполитические цели далеко идущего свойства, состоит почти исключительно из пенсионеров (вар.: колхозников, евреев, шахтеров etc.), оно и рассматривается всеми остальными как движение меньшинства, стремящееся навязать всем остальным свои частные интересы. Примечательно, что, когда главными участниками коммунистических мероприятий были пенсионеры, это вызывало у Зюганова и тревогу, и желание снять с себя печать односторонности - указанием на то, что ряды КПРФ на глазах разнообразятся. Нормальное для политика стремление если не быть, то хоть выглядеть общенародным.

Не в пример Зюганову сторонники освободительного движения не испытывают серьезного беспокойства в связи с возрастным перекосом - хотя специфичность подростков и юношей как социальной группы ничуть не меньшая, чем у старцев. Возможно, освободителей настолько вдохновляет образ Гавроша, что они не видят важной детали. Гаврош хорош именно своей уникальностью - "Такой юный и такой героический, вместе с народом". Если на баррикадах одни Гавроши, это не всенародное восстание, а бунт пубертатного возраста - с соответствующим изменением взглядов публики на это дело.

Ставка на юношей как на главнейшую силу перемен имеет еще один изъян. Всякая революция есть преданная революция - уже просто в силу того обстоятельства, что количество новых вакансий, сколь бы оно ни было велико, всегда заведомо меньше числа участников революции. Однако при общенародном характере движения хотя бы какая-то доля участников эти вакансии заполняет. См. выдвиженцев 1991 г. Но заполнять вакансии 17-летними (да хоть и 20-летними) затруднительно - случаев столь массовой педократии история просто не знает. Т.е. чем бы ни кончилась борьба, юноши заведомо и гарантированно не получат ничего, революция будет преданной в квадрате, и главной заботой новых хозяев будет - как бы избавиться от массово разочарованных юных Гаврошей. Ни гипотетическим новым хозяевам, ни Гаврошам такая забота не будет сулить ничего приятного. Равно как и всей стране. Одно дело, когда дети - наше будущее, другое дело, когда дети - это использованные башибузуки, от которых потом в любом случае надо будет как-то избавляться.