Любовь к похоронам в прямом эфире

Кончина папы римского оказала неожиданное влияние на умы РФ, породив ряд новых претензий к властям РФ. Власти, по мнению обвиняющих, совершенно не прониклись ни всемирно-историческим значением случившегося, ни величием усопшего и вели себя негодно. Горячность обвинений производит особенно сильное впечатление, поскольку никто из начальствующих ни на йоту не отступил от протокола, предусматривающего и почтительное соболезнование, и уважение к памяти усопшего. О нем говорили только хорошее.

Но все протокольное благоговение не избавило власти РФ от сурового приговора: они-де отгородились от мира "железным занавесом", не организовав по общефедеральным телеканалам прямую трансляцию похорон папы. Весь мир смотрел похороны, а нам не дали, т.е. Кремль не приказал. Ведь официозное ТВ устроено таким образом, что каналы отданы в кормление теленачальникам при условии, что они платят власти оброк в виде идейно правильных новостей и анализов. Самим начальникам производство информации не нужно, будь на то их воля, на ТВ и новостей бы не было. Их интересуют реклама, сериалы, сатирики, "фабричные" звезды и стоящие за этим потоки. Однако условное держание предполагает несение повинностей, и приходится показывать не только звезд и сатириков, но и текущие события. Всякая же экстренная перекройка сетки - например, прямая трансляция президентского послания - означает прямые убытки от не вышедшей в эфир рекламы и осуществляется лишь при наличии необсуждаемого приказа. Насчет похорон папы приказания, очевидно, не поступило. Другой вопрос - так ли это ужасно.

Вообще-то нельзя сказать, чтобы мы находились в столь уж глухой телевизионной блокаде. События, изменившие мир, - 11 сентября, например - мы видели в прямом эфире, сетку сломали, рекламщики перетоптались. Считать, что похороны папы - тоже событие, меняющее мир, было бы все же преувеличением. Римские епископы смертны, и как раз в том сила церковного устройства, что в срок, ведомый Господу, первоиерарх завершает земное служение, на его место заступает новый, Церковь же стоит нерушимо до конца веков. С другой стороны, как раз люди, искренно верующие, чья сила скорби в таком случае особо велика, имеют возможность излить свою надежду на упокоение души понтифика в соборной или келейной - по обстоятельствам - молитве. Она-то напрямую транслируется к небесам, причем без всяких ограничений. Картины же того, что было в Риме, имеют к неподдельно глубокой скорби опосредованное отношение. С одной стороны, знамение времени - о похоронах говорили языком Книги Гиннесса. Самая массовая траурная церемония в мировой истории. Нет уверенности, что в категориях "самое-самое" вообще уместно говорить о церковных делах. С другой стороны, атмосфера массового действа была скорее соблазнительна, чем благолепна, и неясно, была ли нужда в таком зрелище столь остра.

Логика желавших прямой трансляции (большинство из которых были людьми вполне безбожными) скорее основывается на том, что для шоу есть любые поводы: поминки, свадьба, встречи, проводы. Show must go on, потому что совместный просмотр громких событий в прямом эфире дает чувство сопричастности к общечеловечеству. Нет нужды, что чувство крайне поверхностное и зритель в обществе спектакля сегодня смотрит поминки, завтра свадьбу, и как в одно ухо влетает, так из другого вылетает. Дело-то не в папе, про которого зрители уже быстро забывают, а в том, что совместные просмотры спаивают общечеловеческий коллектив. Сдается, что если Кремль не захотел в приказном порядке приобщать нас всех к великой общности одномерных людей спектакля, то это не самый его большой грех.