Он искал справедливости

Полковник медицинской службы, московский врач-гастроэнтеролог Юрий Константинович Калоев старше своего брата Виталия на 20 лет. Вся жизнь Виталия Калоева от рождения до швейцарской тюрьмы прошла на его глазах. Если будет доказано, что авиадиспетчера Питера Нильсена убил именно Виталий Калоев, единственное, что может смягчить наказание, - это скрупулезная оценка его личности и трагических обстоятельств его жизни. Корреспондент "Известий" попытался выяснить, как жил Виталий Калоев до авиакатастрофы, в которой погибли его жена и дети, и что с ним стало после трагедии. "Память у него хорошая..." - У нас дома длинный стол под навесом стоял. Всей родней соберемся - не вмещаемся. А в семье нас шестеро. Три брата и три сестры. Я - старший, с 1936 года. Виталий с 1956 года - самый младший. И самый умный. Ему пять лет было, а Хазби, среднему брату, - восемь. Так пока Хазби стихотворение учит, Виталий его уже наизусть знает. Память у него хорошая. Мы жили в поселке Чермен. Я учился в Орджоникидзе в мединституте, приезжал, играл с братьями в альчики. - Что за альчики такие? - Бараньи косточки суставные. Распространенная на Кавказе игра. Вечно пацаны ходили с полными карманами этих альчиков. (Юрий Константинович лезет в карман, достает несколько бараньих косточек). Вот если на эту сторону станет - значит, шах. Можно их разложить, можно командой играть. Вот так ставишь и кидаешь, что сбил - твое. Я сам играл. - И сейчас играете, как я погляжу? - Да нет, это для внуков, еще не обточенные толком. Сейчас эту игру уже никто не знает. А еще я братьям книжки читал. - Какая у Виталия в детстве была любимая книжка? - Нартские сказания - эпос осетинский. Книжек-то у нас в доме много было. Отец - учитель все-таки, осетинский язык преподавал. Сказки Пушкина, Льва Толстого, Гоголь, Тургенев, Тютчев, Горький, Шолохов. Андерсена не было... Виталий с Хазби русского языка не знали, пока в школу не пошли, дома-то говорили на осетинском. Ну, я и читал им на осетинском. Отец всю жизнь с зарплаты сначала книжки покупал, а уже на оставшиеся деньги - чего-нибудь в дом. В 42-м немцы к Осетии подошли, мне тогда шесть лет было, мать книжки в ящики фанерные сложила и закопала в саду. Тетя забрала нас с мамой и бабушкой к себе в Кармадонское ущелье, мы полгода там жили - ждали, пока немцы уйдут. Когда вернулись, отрыли эти ящики. А книжки сгнили. В руках рассыпались. Только две и остались. Обе Достоевского - "Преступление и наказание" и "Идиот". Обложки крепкие, поэтому сохранились. - Расскажите про ваших родителей. - Отец - Константин Камболатович, 1911 года рождения. С 6 лет сирота, овец пас в горах. В 16 лет дом построил. Потом, когда в Беслане маисовый комбинат затеяли строить - чтоб кукурузу перерабатывать на американском оборудовании, отец туда пошел. В 22 года поступил на рабфак. Образование у него тогда было - два класса церковноприходской школы в горах. Женился. В 25 лет я у них родился. В 28 лет отец поступил в пединститут. Потом сестра родилась - Зоя. Отец на фронт ушел. В 42-м ушел, в 45-м вернулся. На Украине воевал, в Румынии, Чехии. Медали у него "За освобождение Праги", "За взятие Будапешта". Вернулся из Вены. Устроился в Чермене в школу, через 5 лет мы дом там купили. Там остальные дети и родились - Зарема, Заира, Хазби, Виталик. Мама у нас с 1916 года. Ольга Газбеевна. Тоже окончила рабфак. Работала в детском саду, меня туда же водила. Я, правда, убегал. Единственное, ради чего я туда приходил, - утром давали чай мятный и кусок белого хлеба с маслом и медом. Похлебаю чай с этим бутербродом, под ворота пролезу - и домой. Отец умер в 1986 году, а мама - в 1992 году, когда узнала что наш дом в Чермене ингуши сожгли. Когда осетино-ингушский конфликт начался, мама с Виталием в Ольгинское бежали. Мама хромая, нога у нее болела, так с палкой и бежала. Огородами, через кукурузу. Дом сожгли, имущество увезли, даже кровати железные. Книжки не тронули, так они в огне и пропали. У Виталия тогда были свое предприятие строительное, автобус, два грузовика. Все угнали. А от дома остались одни саманные кирпичи. Матери ничего не говорили, она сама как-то узнала и скоропостижно умерла 4 ноября 1992 года. Похоронили ее в Караван-сарае, там на кладбище специальный участок отвели для жертв осетино-ингушских событий. А в Чермене, рядом с отцом, мы не могли ее похоронить. Дом-то сгорел, людей на поминки собрать негде. - Виталию тогда 36 было. Он с ингушами не воевал, не мстил им? - Я не знаю - воевал или не воевал. Десантники дали нам бэтээр. Виталий и Хазби на этом бэтээре делали вылазки в Чермен, вывозили тех, кто не мог убежать, - старух, больных, инвалидов. Еще Виталий охранял Ольгинское, чтобы ингуши туда не пришли. Стоял на берегу реки Камбилеевки. А с кем воевать? Когда десантники высадились в Чермене, все ингуши удрали. "Отец у меня генерал..." - А учился Виталий хорошо? - Не знаю. Когда он учился, я только летом приезжал. Ну, отметки в дневнике хорошие были. А если что не так, в дневник не писали. Отец в этой же школе работал - учителя ему и жаловались. После 8-го класса Виталий поступил в строительный техникум. - Почему в строительный? - А бог его знает. Потом в армию забрали, охранял в Донецке завод ракетный. На вышке стоял. Я к нему туда ездил в 74-м. После того как письмо от замполита получил. Я тогда в Москве уже работал после Военно-медицинской академии. Получаю письмо из Донецка: "То, что вы - майор медицинской службы и работаете в госпитале имени Бурденко, я знаю, - пишет замполит Виталика. - А вот что касается вашего отца, он у вас действительно генерал? Виталий так говорит". Я замполиту написал, что отец наш - простой сельский учитель. Ну, прихвастнул парень, с кем не бывает. Не генерал наш отец. А вот троюродный брат отца - тот да, тот генерал. Солтанбек Александрович Калоев. Первый среди осетин генерал медицинской службы. - А после армии Виталий чем занимался? - Работал на стройке во Владикавказе. Рабочим, бригадиром, прорабом. Он был великолепным прорабом. В институт поступил - горно-металлургический, на строительный факультет. В Тырныаузе строил дома астрономам. В 85-м в Монголию на два года уехал. Привез оттуда огромный ящик книг. Там книги на русском свободно продавались, никто их в Монголии не читал. Еле-еле мы этот ящик до такси дотащили. Толстой, Достоевский, Пушкин, Стивенсон, Драйзер. Очень любил он это дело. Хорошую книгу мог за один присест прочитать. "Наш прадед Замбулат мирил кровников..." - А наш прадед Замбулат кровников мирил. В горах в основном из-за земли ссорились. Мало ее, участок дороже жизни. Резали друг друга. А Замбулат выступал судьей. По Военно-Грузинской дороге в Трусовском ущелье было два враждующих села - одно на горе, другое под горой. И те, что жили внизу, боялись идти за водой к леднику наверх. А как без воды? Нижние кровники от этого очень страдали. И вот однажды летом в ущелье пришел Замбулат. Проехал на коне через перевал. Он был невысокого роста, но очень коренастый, сильный, носил длинную бороду. Пришел туда, где собирались старшие аула и вели свои разговоры, обсуждали проблемы аульские. Вот сидят эти мужики на сходе, Замбулат выходит на середину, становится на колени и начинает молиться. Один из кровников говорит: это, видать, Замбулат Калоев, больше некому. Придется мириться, я не могу, чтобы Замбулат на коленях стоял. И Замбулат помирил этих кровников, и те, которые больше виноваты, по его указанию должны были построить водопровод. Труб не было, строили его из пластин горного гранита. И этот водопровод, говорят, существует и работает по сей день. Замбулат умер в 1920 году от тифа, лет 65 ему было. - Был бы сейчас такой Замбулат, глядишь, и Виталий не сидел бы... - Как знать... "Нет никакого Бога..." - При Горбачеве Виталий создал индивидуальное строительное предприятие. Рабочие его любили. Как-то не было у него денег на зарплату, так он машину свою продал. Фирма у него большая была. В зависимости от подряда. И 50 человек работали, и 100. Ингушек тоже принимал - малярами, штукатурами. - Виталий предприимчивый человек? - Он хваткий. Отчаянный. Другой сэкономит копейку, тысячу потеряет. А Виталий рисковал, зато и выигрывал. Начали выводить войска из Германии - он подрядился дома в военном городке строить. Сообразил, что люди будут ехать из Германии с деньгами, а жить-то им негде. - А что он еще построил? - Во Владикавказе есть две девятиэтажки по улице Московской. Извилистые, длинные, "тещин язык" называются. Его работа. - А чего ж он не женился так долго? Вы ж наверняка его поторапливали с этим делом... - Отец пока был жив, четырех огромных быков вырастил Виталию на свадьбу. Бык вырастает, а Виталий не женится. А быка ведь долго не держат, мясо станет жесткое, кто его купит. Приходилось одного продавать, следующего растить. И так отец четырех быков продал. По 500 кг каждый. Так отец и не дождался. А Виталий сначала на ноги хотел встать. И дом большой построить. И свадьбу богатую сыграть. И чтоб жена ни в чем не нуждалась. Да и девушки долго не было, за которую бы он зацепился. Познакомился со Светой, она в банке работала. Когда кредиты брал, тогда и подружились. В 90-м году в январе сыграли свадьбу, большую, шумную. И мы все веселились - наконец-то Виталий женился. И невеста нам понравилась - А Светлана намного младше Виталия? - Да нет, на два года всего. - Виталий сильно изменился после свадьбы? - Даже крещение принял. У нас-то в семье никто не крестился. А Виталий вот уверовал. Вместе с женой и окрестились. Церковь начал строить, храм Георгия Победоносца на проспекте Хетагурова. Фундамент заложил, стены частично возвел, даже свои деньги в эту церковь вкладывал. А когда в 2002 году все это случилось, вера из него ушла. Где, говорит, Бог? Если он есть, почему так меня покарал? Все! Никакого Бога! Крестик свой забросил куда-то. А церковь только этой осенью открывать будут. Ее уже другие люди достраивали. "Самолет разбился..." - А как Виталий оказался в Испании? - Товарищ его пригласил в 2000 году. Виталий ему в свое время построил дом в Осетии. А потом этот товарищ уехал в Испанию. И Виталия пригласил как хорошего архитектора, строителя и вообще добросовестного человека. Уже там дом строить. Первый раз Виталий там три месяца пробыл. Виза кончилась, приехал обратно. В 2001 году ему сделали шенгенскую визу, он снова уехал дом достраивать. Рабочих прямо там нанимал, в Испании полно русских. В апреле 2002-го строительство закончил и ждал семью в гости. Пока занятия у Кости в школе закончились, пока Светлана отпуск оформила. - Хотел детям Испанию показать? - В основном для сына он все это устроил. У Костика аллергия летом начиналась в период цветения. Физически-то крепкий мальчик был, но от аллергии страдал. В Осетии этой амброзии полно, и цветет она как раз с середины июля. А в Испании климат другой, отдохнуть, в море покупаться. - Светлана с детьми от вас улетала. Вспомните эти дни... - Я их во Внукове в субботу на машине встретил. Вовремя прилетели. Дианочка, Костик, Света - все очень рады были. Потом я с Дианой пошел гулять на качели. Как только скорость начинает уменьшаться, кричит: "Дядя Юра, нажми!" Светлана бегала в поисках билета. В понедельник жена мне на работу звонит: "Света улетает!" Как улетает? Билет достала. Нашла по журналам туристическим фирму, съездила в центр, там ей вместо билета дали какую-то квитанцию, сказали к восьми часам быть в Домодедове. Сын наш отпросился с работы, быстрее-быстрее, поехали, везде пробки, чуть не опоздали. А я их даже в последний день не увидел. Костя так не хотел уезжать. Хотел еще погулять по Москве, на Красную площадь сходить. Он в 2001 году целый месяц у нас гостил на каникулах. Как раз амброзия в Осетии зацвела, мы его в Москву забрали. Я-то работал, а жена моя - с ним целыми днями. По музеям ходили, в зоопарк, в Мавзолей. Ленин на него никакого впечатления не произвел, а в Палеонтологическом музее ему понравилось. Там полно динозавров, он все их породы знает. Даже экскурсовод удивлялась. Он, когда во Владикавказ приехал из Москвы, два дня на улицу не выходил, мать говорит: чего ты дома сидишь, пойди к друзьям. Да о чем мне с ними разговаривать, они в Москве не были. У него после той поездки очень хорошие впечатления остались, хотел их повторить, в Испанию не торопился. - Вы отправили Светлану, наверное, Виталию позвонили в Испанию... - Да, конечно. Он еще потом вспоминал, когда мы сказали, что "Башкирские авиалинии", у него прямо сердце екнуло. При чем тут Башкирия-то. И утром ждали его звонка. Он и позвонил в 7 утра. Я снимаю трубку, там Виталий: "Самолет разбился!" И заплакал... "В Беслане рев стоял..." - ...Мимо тела Костика он несколько раз прошел. Укорял себя потом: я же проходил мимо Костика, как я его не узнал. А потом, когда к речке пошли, он опознал свою Диану, бусинки ее собирал. А жену вообще не показали. Она упала у опушки леса. Там частная земля кукурузой была засеяна. И среди этой кукурузы Светлану и нашли, самую последнюю. Виталий в прошлом году в Швейцарии в прокуратуре выпросил все-таки фотографию жены. Это страшно. - Когда вы впервые увидели брата после катастрофы? - Ночью 12 июля встречал его в Домодедове. Он привез три гроба. Мы всю ночь здесь просидели. До этого еще 10 дней плакали. Час поспали, опять в Домодедово. Там - таможенный досмотр. Из Домодедова во Внуково. Сдали гробы. А когда 13-го прилетели в Беслан, там народу - человек 300: и родственники, и знакомые, и незнакомые, машины километра на 3 растянулись. В аэропорту рев стоял. А когда хоронили, один пожилой человек мне сказал: "Я такого даже в день похорон Сталина не видел..." - Как Виталий тогда выглядел? - Мы все тогда изменились. Виталик, сестры, я. Лет на десять постарели. Нас не узнавали даже друзья. Не здоровались. Кто это, спрашивали, рядом с Виталиком стоит. "Помяни и побрей меня..." - Виталий тогда и перестал бороду брить? - Я тоже не брился сорок дней. Мог бы и дольше, но при моей работе в поликлинике это не совсем удобно. Год ничего светлого не надевал. Сестры тоже в темном ходили. - А через год траур нужно снять? - Когда отмечают годовщину, то приглашают к поминальному столу мужчину, который держит траур. За столом сидят трое старших, почитаемых людей. Тут был наш родственник - Калоев, 82 лет, царствие ему небесное, зимой умер. И двое старших со стороны Светы. И вот они говорят Виталию: "Ты выполнил свой долг, памятник поставил, можешь снять траур, побриться". Тут нужно взять с поминального стола два пирога, бутылку водки, мяса кусочек и отнести цирюльнику со словами: "Помяни и побрей меня..." - И что Виталий ответил старшим? - Что бороду не сбреет, а только укоротит. Согласились на это. Не стали настаивать. И еще по обычаю - когда человек умирает, то на кровати, где он спал, выкладываются его портрет и вещи, если взрослый, то - награды, грамоты, трудовая книжка, ружье, если, например, охотник. А у ребенка что может лежать - у Кости шахматы лежали, учебники, огромный рак на батарейках, включаешь - он клешнями хлопает и песни поет. А у Дианы - куколки. Вот после годовщины все это следует с кровати убрать. Виталий не разрешил. Продолжал ходить во всем черном вплоть до нательного белья. Не ел сладкого, фруктов, пирогов. Все, что ребенку могло понравиться, он не ел. Раз сказал, дети мои не могут этого есть, то и я не буду. Даже сахар в кофе не клал. Он еще при жизни детей посадил во дворе черешню. В прошлом году три ведра собрали. Ни одной ягодки не попробовал. - Виталий, продолжая соблюдать траур, сильно тяготил близких? - Так нельзя сказать. Хотя ему говорили: "Вот год прошел, мы не вернем ни детишек, ни Свету. Пора подумать о личной жизни, семью создать заново, кто-то должен жить в твоем доме. У сестер свои семьи, они же не могут постоянно быть рядом с тобой". Он посидит, подумает: "Я пока не созрел". Проходит месяц-два - я опять. Он просит: "Не торопи меня". Другой бы на его месте давно уже женился. "Плита раскололась пополам..." - А чем он занимался после гибели семьи? - Через неделю после похорон начал цоколь делать для памятника на могиле. Никто с него за бетон копейки не взял, близкие друзья привозили. Дорогу сделал на свои деньги к кладбищу, до сих пор его с благодарностью вспоминают. Сколько у него денег было, не знаю, никогда не спрашивал. Была недвижимость во Владикавказе, участки он раньше покупал. Двухэтажное здание построил под магазин стройматериалов еще до Испании. Продал все, потратил на памятник. Заложил основание, потом камень начал подбирать, черный гранит, его в Осетию из Коми возят. Он на кладбище душу отводил, вроде что-то делает для детей, для жены. Черный гранит - самая ценная порода, он не трескается, мрамор быстро портится, его потом менять надо. Подобрал плиту, уже отшлифовали, и когда начали снимать, она с транспортера упала и раскололась. Как Виталий расстроился! Еще один камень из Коми привезли, тот по цвету не подходил к горизонтальной плите. Третий раз привезли - все подошло вроде. Отвезли плиту прямо во двор к художнику. Он три месяца портреты делал цветные, заболел даже. Но получилось великолепно, как в Третьяковской галерее. На лицевой стороне - портреты в овале, а на задней стенке - общий портрет матери и двоих детей. С нескольких фотографий портреты делали, с одной - прическу рисовали, с другой - одежду. Художник даже компьютер использовал. Одни портреты в пять тысяч долларов обошлись. Русский мужик делал, золотые руки. На граните не всякий сможет. Вот маме нашей другой мастер делал, плохо получилось. - Памятник к годовщине установили, а еще 8 месяцев чем Виталий занимался? - Да ничем. Страдал. Не спал почти. Вот его занятие - в два-три часа ночи завести машину, поехать на кладбище и плакать там. И все племянники за ним на кладбище едут, стоят рядом. Одного его не оставляли. Ко дню рождения жены, 21 декабря, он сделал ей подарок. У него офис был во Владикавказе. И Светлана мечтала при жизни открыть там магазин. И вот он уже после ее смерти мечту эту воплотил. Открыл продуктовый магазин, назвал "Светлана", он и сейчас работает, сестры там наши торгуют. А еще Светлана просила привезти ей мобильный телефон из Испании. Он его купил и сорок дней этот мобильник лежал на ее кровати. "Моторола". Потом после сорока дней он мне его отдал на память. Футбольный мяч уже мертвому сыну привез. Одноклассники Кости пришли на 40 дней, им этот мяч и подарили от имени Кости. Они даже играть им не стали. Так он в классе у них и висит, как память. Может, учителя посоветовали, не знаю. - А как вы сами планировали выходить из этой ситуации? - Мы ждали судебного разбирательства. Если бы наказали кого-то, то и Нильсен был бы жив. - И Виталий снял бы траур. - Этого я не могу сказать. Вопрос сложный. Я знаю людей, которые и всю жизнь траур не снимают. "Преступных планов у него не было..." - Зачем Виталий поехал в Швейцарию? - Так как расследование не продвигалось, он решил поехать в Цюрих и заняться этим делом на месте. Речь не шла о каких-то денежных компенсациях, дело не в них. Он искал справедливости. Поехал официально, открыл визу, никаких преступных планов у Виталия не было, кроме намерения разобраться с компанией "Скайгайд". Прилетел туда, позвонил мне - все нормально, не волнуйтесь. А что там дальше было, никто ничего не знает. Я-то знаю, Виталик курицу не мог зарезать. Это я могу купить барана, зарезать, разделать. Меня отец научил. У меня склонность была. Я когда еще на первом курсе учился, мог поросят кастрировать, бычков. Когда Косте исполнялось 10 лет, я специально взял на работе отпуск, приехал во Владикавказ, купил хорошего барашка. А Виталий никогда этого не умел, самое большее, что он может, - ножки барашку подержать, пока его режут. - После смерти Питера Нильсена вам стало легче? - Единственное, что могу сказать. То, что швейцарцы не сделали для восстановления справедливости, сделал кто-то другой. P.S. - Мы никогда никому не мстили. Семь лет назад убили нашего племянника Вячеслава Калоева, 26-летнего сына моего двоюродного брата, мы с ним росли вместе. Средь бела дня во Владикавказе, посадили в машину, расстреляли на берегу Терека. Мы знали, кто это сделал. Обращались в прокуратуру, в милицию, дело не продвигалось. Никого не посадили. Но мы же не пошли мстить, убивать. Все разрешилось само собой. Того, кто убил Вячеслава, тоже потом убили в каких-то разборках. Виталия Калоева будет защищать Генрих Падва В четверг президент Северной Осетии Александр Дзасохов встретился во Владикавказе с близкими родственниками Виталия Калоева. По словам главы республики, делом Калоева занимается адвокатская контора, которой руководит Генрих Падва. Один из адвокатов в ближайшие дни вылетит в Швейцарию, чтобы вместе с тамошними специалистами определить план действий. Кроме того, руководство Северной Осетии обратилось к швейцарскому прокурору-следователю с просьбой о встрече Виталия Калоева с родственниками и представителями республики.