Принцип всеобщей виноватости

Кампания по сбору подписей для выдвижения кандидатов на пост президента РФ была не только сверхмассовой - за разных кандидатов в общей сложности подписалось более 15 млн граждан, т. е. каждый седьмой обладатель паспорта, - но и сверхконспиративной. Мероприятие такого размаха внешне было никак не приметно, хотя для такого охвата сборщики должны были заполонить собой все общественные места, а равно и ходить от двери к двери ровно с повальным обыском. Ничего такого не наблюдалось, и тем не менее подписи собраны с большим превышением 2-миллионного норматива. Принято бранить русских за расхлябанность - так вот пример того, как в самых сложных условиях активисты явили чудеса организации, а граждане - чудеса сознательности. Назначили бы планку не в 2, а в 5 миллионов - тоже бы собрали и тоже с большим превышением. Это, конечно, в том случае, если природа чудес не была несколько иной, потому что методика составления подписных листов не является секретом. В лучшем случае подписи собирают работающие на сдельщине аполитичные студенты, склонные к улучшению валовых показателей всеми возможными способами. Но поскольку на нынешнее стахановское собирание никаких студентов не хватит, в ход идут более простые способы. Развитие хакерских технологий сделало доступными паспортные базы данных, откуда и можно почерпнуть имена своих приверженцев (а начальству и хакать не надо, доступ к базам оно имеет ex officio). Наконец, существует обширный слой граждан, находящихся в зависимости от руководства госучреждений, что помогает руководству успешно выполнять план по сбору. Разумеется, подписной фарс исторически порожден не какими-то коварными замыслами, а самыми что ни на есть благородными. Проблема предварительной фильтрации кандидатов возникла сразу, как только М.С. Горбачев решил допустить альтернативные выборы, причем проблема эта вполне реальная - без какой-то изначальной селекции явится такое количество психов и оригиналов, что любая избирательная машина захлебнется. Сперва попробовали комиссии по отбору кандидатов, что вызвало нарекания тех, кто видел в этом фильтрацию по принципу угодности/неугодности начальству. Сбор подписей показался во всех отношениях лучшим выходом, к тому же способствующим приобщению публики к идеалам гражданственности - давая подпись и приобщаясь тем самым к политической активности, обыватель делается гражданином. На этом фоне идея денежного залога как универсального и единственного барьера для людей неосновательных казалась и цинической, и противоречащей основополагающему демократического мифу, согласно которому чистильщик сапог может стать президентом. Ведь приличную сумму залога чистильщику взять негде, тогда как поддержка сограждан - вещь и для него вполне реальная. Все бы хорошо, если бы капитал не проникал во все недра и поры общества - в том числе и в избирательную машинерию. Выборы в огромной стране - по необходимости кампания индустриального масштаба, в ходе которой промышленные методы (см. выше) неизбежно одерживают верх над кустарными. Денежный залог, будучи изгнанным в дверь, тут же возвращается в окно - с тем только различием, что сумма залога идет в доход не государства, а частных лиц, организующих подписной фарс. Это, впрочем, еще полбеды, поскольку безденежные способы куда гаже. Когда власти вымогают подписи у бюджетников, составление подписных листов с помощью краденой базы данных смотрится чуть ли не верхом приличия. Конечно, и с этим можно было бы примириться, поскольку это никак не единственная сфера нашей жизни, где разрыв между писаной нормой и реальностью запределен. Достаточно вспомнить налогообложение или - как выяснилось в прошедшем году - отношения собственности. В течение какого-то времени с этим мирились как с неизбежным злом, рассчитывая на постепенное улучшение нравов, перемелется - мука будет. Но проблема в том, что нравы улучшаются постепенно и медленно, тогда как административный ресурс, использующий эту всеобщую виноватость, улучшается куда более резко и быстро. В случае с теми же подписями намек на грядущую расправу с Глазьевым-фальсификатором, сборщики которого халтурили точно так же, как и сборщики прочих кандидатов, - пример того, как полезна порожденная возвышенно-социалистическим законодательством общая виноватость. При таком колоссальном корпусе никем не исполняемых норм власть не нуждается ни в каких специальных тоталитарных придумках - достаточно потребовать, чтобы не понравившийся ей гражданин неукоснительно соблюдал закон.