Черные дыры Белокаменной

Спор между Минкультом России и мэрией Москвы о том, кому должны принадлежать столичные памятники архитектуры, так же нелеп, как спор о главенстве курицы или яйца. Что лучше - со слезами на глазах смотреть, как разрушаются временем и осыпаются старинные палаты, особняки и храмы, увенчанные табличками "охраняется государством", или, находя инвесторов, превращать их в чистенькие, умытые, свежепокрашенные, но напрочь перестроенные "новоделы", которыми так восхищаются заезжие провинциалы. Ведь "реконструировали", к примеру, один из самых древних деревянных домов в Москве так оригинально, что он стал бетонным. Сегодня у всех на глазах происходит уничтожение последней исторической застройки на Арбате. На углу, напротив "Праги", появляется очередное здание нелепого объема. В той самой цивилизованной Европе, куда мы так стремимся, даже барачные деревянные постройки начала ХХ века в городских кварталах по-настоящему реставрируют и реконструируют, лишь внутри создавая полный сервис для комфортной современной жизни. В Москве же почему-то идут своим путем - все снести и построить заново. И это при том что "теоретическая" база охраны наследия у нас вроде бы неплохая. Существует федеральный закон об охране памятников культуры, правительство Москвы приняло свой закон об охране памятников, в Генплане Москвы прописаны все памятники, все охранные зоны, все режимы строительства и сохранения городских ансамблей. Кремль получил обширную заповедную охранную зону. Но и в охранной зоне Кремля по решению мэрии сносится и заново строится здание гостиницы "Москва". Так что действительно жаль, что дискуссия между российскими и московскими чиновниками так прямолинейна, что никак не выйдет за рамки имущественных претензий на "отеческие гробы". А тем временем памятники старой Москвы просто исчезают, или разрушаются, оставляя после себя черные дыры пустырей, или превращаются в муляжи-ремейки. И то, и другое одинаково грустно. Этой публикацией "Известия" хотели бы открыть свою дискуссию - какой должна быть Москва в XXI веке. Кто должен решать, каким станет облик столицы России в ближайшие десятилетия? Мэр Москвы, президент страны или общегородской референдум - то есть сами москвичи. В галерее Всероссийского фонда культуры сегодня заканчивает работу фотовыставка "Против лома - Новые жертвы" - своеобразное путешествие по исчезнувшей Москве, грустная история уничтожения памятников архитектуры с 1917 года по наши дни. Как говорит куратор экспозиции Константин Михайлов, самое печальное то, что ежегодно (а выставка эта проходит уже в пятый раз) она пополняется новыми экспонатами. И если начиная с 17-го года храмы и старинные особняки Москвы становились жертвами идеологии, то начиная с 90-х годов столичные бульдозеры работают, расчищая место для коммерческой застройки. Пушкинъ против Римского-Корсакова Среди новых пополнений этой выставки два десятка адресов. Среди них, например, дом Римского-Корсакова (Большой Гнездниковский переулок, 5, постройка XVIII - начала XIX в.). Служебные корпуса этой усадьбы, парадными фасадами выходящей на Тверской бульвар, образовывали систему из нескольких замкнутых дворов в глубине владения. Весной и летом 2002 года часть корпусов была снесена. Технология "продавливания" сноса палат весьма поучительна и типична для современной Москвы. Как рассказал "Известиям" искусствовед Алексей Комеч, за счет усадебной территории захотел расшириться находящийся по соседству элитный ресторан "Пушкинъ". Правительство Москвы в 2001 году передало усадебные здания ООО "Кросс Лайн" для "создания культурного центра русской старины", причем инвестору предписывалось осуществить реконструкцию и восстановление памятника архитектуры "согласно планово-реставрационному заданию Главного управления охраны памятников города Москвы". Затем заказчик, желавший устроить на осваиваемой территории подземные этажи и перекрыть дворы, стал настаивать на сносе дворовых корпусов усадьбы, имевших статус памятника архитектуры федерального значения еще с 1960 г. Инвестор обратился в Министерство культуры РФ с просьбой вывести три корпуса из охранных списков. По закону для этого необходимо решение федерального правительства. Однако, как у нас это зачастую бывает, его "заменило" письмо замминистра культуры. В мае 2002 года Наталья Дементьева известила инвестора, что усадебные строения № 4, 5 и 6 не входят в состав памятника архитектуры. Городская комиссия по сносу тут же дала санкцию на разборку "аварийных строений", и ценные здания XVIII века были уничтожены. Университет без "Ректорского дома" Не менее грустная история у еще одного старинного особняка, известного в Москве как "Ректорский дом". Особняк, стоявший во дворе старого здания Московского университета на Моховой, был редким для Москвы образцом барокко середины XVIII столетия. Построенный в 1740-е годы, первое время он являлся главным зданием городской усадьбы князей Волконских. Впоследствии отошел к Московскому университету, был перестроен, в нем долгое время размещалась служебная квартира университетского ректора, от этого он и получил свое название. В XIX столетии в бывшем доме Волконских жили известные литераторы Николай Надеждин и Виссарион Белинский, здесь располагалась редакция журнала "Телескоп", где было опубликовано знаменитое первое из "Философических писем" Чаадаева. Судьба старинного дома в ХХ веке печальна. Балансодержатель - Геологоразведочный институт - привел здание к концу 1990-х годов в аварийное состояние. Несмотря на существование проекта реставрации уникального памятника архитектуры, инвестор (фирма "Дорения") и проектировщик (проектное бюро "Попов и партнеры") неоднократно предлагали снести "Ректорский дом" "с воссозданием". В конце концов, как и в десятках других подобных историй в Москве 1990-х, это и произошло. "Ректорский дом" снесен летом 2000 года, на его месте выстроен "новодел". Развлекательный комплекс у Кремля Снос палат XVII века прямо напротив Кремля - сюжет, казалось бы, немыслимый для современных людей. В последний раз такое происходило в годы сталинской "великой реконструкции" 1930-х. Однако все это реальность. Дом в глубине участка № 6 по Софийской набережной считался выстроенным в XVIII столетии, внимательный глаз подмечал показывавшиеся то там, то здесь из-под обваливающейся штукатурки (в 1990-е годы дом был уже заброшен) кладку из большемерного кирпича, пяты исчезнувших сводов, остатки наличников "нарышкинского" стиля. Когда реставраторы обнаружили сохранившееся в толще поздних стен парадное крыльцо XVII столетия, сомнений более не оставалось - на Софийской набережной стоял один из роскошных московских дворцов раннепетровского времени, уникальный по сохранности подлинных конструкций и декоративных деталей. Известно, что гостивший в Москве в 1707 году английский художник Петр Пикарт рисовал свою хрестоматийную панораму Кремля из Замоскворечья, глядя на Кремль из окон анфилады второго этажа дома на Софийской набережной. В конце 1990-х годов здание было предложено к постановке на государственную охрану, т. е. имело статус "выявленного", также охраняемого законом, памятника. Однако территория владений № 6-12 по Софийской набережной была отведена городскими властями для строительства огромного гостинично-развлекательного комплекса, чем должны были заняться компании "Брукмил Лтд" и "Кремлинсайт". И палаты были определены к сносу распоряжением мэра Москвы, подписанным 8 ноября 2000 г. В ходе расчистки площадей под новое строительство сначала были снесены несколько зданий XIX века, в том числе и поздние пристройки к старинным палатам. После этого, по официальной версии, в ночь на 13 ноября 2000 года произошло самообрушение памятника архитектуры. Никаких противоаварийных мер строители не приняли, более того, на руинах здания, по сообщениям печати, "обнаружились отчетливые следы бульдозерных гусениц". СМИ называли и конкретных ответственных за разрушение - СУ-207 и начальника строительства А. Злотника. Реставраторам не дали обследовать даже руины - через несколько дней они были выровнены бульдозером. То, что в Москве время от времени исчезают под бульдозерами даже официально признанные памятники архитектуры, уже не секрет. Но истинный размах происходящего, который виден на этой выставке, впечатляет даже оптимистов. Как считает Константин Михайлов, на проявления общественного мнения эта выставка и рассчитана - официальные руководители Москвы на нее не пришли ни разу. Как считает директор Государственного института искусствознания Алексей Комеч, новый столичный капитализм, а главное - система принятия решений приводят к тому, что любовь к наследию в Москве существует лишь на словах. - В Норвегии, Швеции даже барачные деревянные постройки начала ХХ века в городских кварталах по-настоящему реставрируются и реконструируются, внутри создается полный сервис для комфортной современной жизни. У нас же этого не делается. Нам проще все снести и построить заново. Но судьба исторического наследия определяется не столько отдельными замечательными зданиями, сколько сохранением ландшафтов, силуэтов, ансамблей. От грандиозных планов "коммунистических преобразований" нас часто спасала бедность. А нынешняя эпоха в Москве полна сумасшедшего оборота, буквально кипения денег. Нам все время говорят: город должен жить, город не музей, раньше все ломали и все строили, это нормально, и мы должны делать так же. Микеланджело сломал собор св. Петра, Баженов для своего дворца сносил Кремль. За этим скрывается или непростительное невежество, или злое и корыстное пренебрежение культурным наследием. В XX веке обязательным признаком цивилизованного государства стало внимание к культурному наследию, не просто даже внимание, а обязанность государства перед своим народом сохранять исторические ценности Отечества. Наиболее ценные из сотен утраченных за последнее десятилетие исторических зданий 1. Софийская наб.,6, во дворе - дом Пикарта. Палаты XVII в. Снесены в ноябре 2000 г. 2. Моховая ул., 11, стр. 6. "Ректорский дом" постройки 1740 г. Снесен летом 2000 г. На его месте построен "новодел". 3. Большой Гнездниковский пер., 5. Дом Римского-Корсакова. Комплекс строений XIX в., часть которых снесена летом 2002 г. 4. Ансамбль Кадашевской наб. Дома 12, 16, 18. Палаты XVIII в. Вновь выявленные памятники архитектуры. Снесены в 1994 г. 5. Ул. Усачева, 1. Дом князей Трубецких. Самый старый деревянный дом в Москве, в котором бывал и Пушкин. 2-я половина XVIII в. Снесен летом 2002 г. На его месте строят бетонный "новодел". 6. Пр-т Мира, 3. Во дворе - палаты XVII-XVIII вв. Вновь выявленный памятник архитектуры. Большая часть снесена в ноябре 2001 г. Сохранился цокольный этаж, над которым будет выстроен "новодел". 7. Бауманская ул., 58. Дом Щапова. Конец XIX в. Дипломная работа архитектора Шехтеля. Снесен в 1996 г. Заменен "новоделом". 8. Пятницкая ул., 46. Дом Самгиных. Памятник архитектуры. Конец XVIII в. Снесен под видом реконструкции в 1997 г. Заменен "новоделом". 9. Новинский б-р, 7, во дворе. Дом композитора Алябьева. Памятник архитектуры. Сгорел в апреле 1997 г. 10. Сивцев Вражек, 25/9. Дом Герцена. 1-я половина XIX в. Снесен в октябре 98-го г. под видом реконструкции. Заменен "новоделом". 11. Средний Трехгорный пер., 6. Дом Верещагиной. Памятник архитектуры эпохи классицизма, 1807-1811 гг. В 90-е гг. несколько раз горел, остатки разобраны в сентябре 2001 г. Сейчас здесь пустырь. 12. Большой Афанасьевский пер., 35. Принадлежал историку Москвы П.В.Хавскому. Построен в 1817 г. Снесен в 1993 г. как "аварийный". 13. Ильинка, 3. Теплые ряды. Торговый комплекс в Китай-городе. По решению правительства Москвы большая часть корпусов снесена в 1997-2002 гг. В очередном "новоделе" разместится многоярусный гараж. 14. Ул. Сергия Радонежского, 1/2. Дом Тарасова. Усадьба из 5 строений XVIII-XIX вв. Снесена в 1995 г. Заменена "новоделом". 15. Большая Сухаревская пл., 9. Памятник архитектуры, эталонный образец строгого русского классицизма. Построен в 1780-е гг. Снесен зимой 1997/1998 гг. Сейчас на его месте пустырь. 16. Большая Ордынка, 21. Флигель усадьбы Долговых. Редкий образец архитектуры 1-й половины XVIII в. Исследователи считают автором усадьбы Василия Баженова. Здание снесено в 1997 г. Строится "новодел". 17. Большая Ордынка, 20. Богадельня церкви Всех скорбящих. Памятник архитектуры федерального значения. Снесен и выстроен заново в 1997 г. под видом "реставрации". 18. 1-й Кадашевский пер., 7. Палаты в Кадашевской слободе. Середина XVIII в. Снесены в 1994--1995 гг. Заменены "новоделом". 19. Большая Полянка, 23. Скромные палаты XVIII в. в результате реставрации превращены в роскошный дворец, напоминающий энциклопедию архитектурных стилей. 20. Большая Никитская, 17. Палаты в усадьбе князей Мещерских. Снесены в 1996 г. по распоряжению мэра Москвы. На их месте -новое здание. 21. Никитский б-р, 10. Дом княгини Голицыной. XVIII-XIX вв. Снесен в 1995 г. по решению правительства Москвы. 22. Никитский б-р, 6. Дом Кокошкина, известный как Соловьиный дом. Композитор Варламов написал здесь около 60 романсов. XVIII-XIX вв. Снесен в 1995 г. по решению правительства Москвы. На его месте - автостоянка. 23. Ул. Штатная Горка. Архиерейская дача в Черкизове. Загородная резиденция московских митрополитов. Деревянный резной дом 1880 г. Разобран в 1998 г. На его месте - пустырь. 24. Большая Тихоновская ул. Дача в Сокольниках. Памятник деревянного модерна 1913 г. Разобран в начале 90-х гг. 25. Лубянский проезд, 11. Дом Зайцева. Рубеж XVIII-XIX вв. Эталонный образец архитектуры "допожарной" Москвы. Снесен в 1996 году ради строительства нового здания в шесть этажей. 26. Никольская ул. 10/2. Дворовые корпуса Шереметьевского подворья. Начало XX века. Снесены летом 2002 г. как "аварийные". Сейчас на этом месте котлован. Строится "новодел". мнение Москву может спасти только Путин Если к вам в квартиру вламывается строительная бригада и начинает делать ремонт только потому, что так решило домоуправление, вы справедливо возмущаетесь. Сегодня подобный произвол творится не в квартире, а в целом городе. Имя тому городу - Москва. Мэрия кроит и перестраивает его, как ей заблагорассудится. Превращение московских площадей в бутики, проекты сноса гостиниц и прочие начинания, коим несть числа, - это капитальный ремонт в нашем общем доме, который затевают, не спросив нас. Когда этот ремонт будет завершен, Москва окончательно превратится в шамаханское царство. Но хотят ли москвичи жить в шамаханском царстве? Возможно, что и нет. Но московская власть, похоже, совершенно забыла о том, что в городе не только стоят здания, но и живут люди. И эти люди не приучены поедать куртки от Gucci, запивая их парфюмом Chanel. Уж так они, эти люди, устроены, что привыкли есть хлеб, масло, колбасу. И дверь открывать ключом, а не зажигалкой Dupont. Между тем простого металлоремонта в центре города днем с огнем не сыщешь. Это потому, что московское правительство создает город не для жилья, а для покупок - город-магазин, город-герой-бутик. Лично я очень люблю бутики. Я посещаю их в Париже, в Риме и в Нью-Йорке. Я даже считаю, что бутик - это непременный атрибут любого крупного цивилизованного города. Но ни в коем случае не наоборот. Такой колоссальной концентрации бутиков, как в Москве, нет ни в одной европейской столице. Я не уверен, что москвичи и преследуемые муниципальной милицией гости столицы заинтересованы в многократном увеличении и без того гигантского числа бутиков. Мне представляется, что куда в большей степени москвичи заинтересованы в современных больницах, в качественных дорогах и пандусах для инвалидных колясок. Но, в отличие от мэра Лужкова и его команды, я не беру на себя смелость принимать решения за миллионы людей. И предлагаю объявить по поводу градостроительных планов мэрии общегородской референдум. Ибо все мы имеем дело с новым генеральным планом реконструкции Москвы, способным дать фору аналогичному сталинскому плану 1935 года. Сталин создавал столицу мощнейшей военно-индустриальной империи. Купеческая дореволюционная Москва с ее куполами и трехэтажными особняками на эту роль не годилась. Великий вождь всех времен и народов расширил магистрали, чтобы по ним могли проезжать кортежи и - в случае надобности - танки. Эти магистрали он заставил домами-мастодонтами, смешав в них классицизм и готику, модерн и ампир. Таков был "большой стиль" Вождя и Учителя. Московские сорок сороков были безвозвратно утрачены. Когда пало сталинское государство, а пало оно в 1991 году, а вовсе не в 1953-м, - московским улицам вернули их исторические названия. На том воссоздание прежнего облика города и завершилось. Мэр Лужков решил вернуть Москве храм Христа Спасителя - и вернул его копию, снабдив ее подземной автостоянкой (в Москве любому крупному строительному объекту, а особенно супермаркету, приличествует иметь подземную автостоянку). А затем вместо возвращения сорока сороков началось стремительное превращение Москвы в Стамбул, не обусловленное никакой сверхзадачей (у Сталина эта сверхзадача была). У московской мэрии одна цель - сделать город максимально рентабельным, чтобы каждый квадратный сантиметр площади ежеминутно приносил деньги. По-настоящему дорогой земли и недвижимости в Москве мало, и почти вся она сосредоточена в центре города. Странным образом сохранились в этом центре какие-то памятники архитектуры. Мэрия страстно алчет их реконструкции. Министр культуры Швыдкой против: реконструкция по-мэрски приводит к изменению профиля и назначения объекта, утверждает министр. И в самом деле нет никакой гарантии, что Дом Пашкова, попади он в руки московским архитекторам господам Кузьмину и Посохину, не превратится в какой-нибудь дом приемов - розовый или ядовито-желтый, с турецкими тонированными стеклами и фальшзолотом по всему фасаду. Чтобы стерлась в веках память не только о памятнике, но и о самой архитектуре. Пора понять одну простую вещь. Исторический центр должен подлежать только реставрации, но никак не реконструкции. Исторический центр - это не только здания, это, увы, и улицы, и площади. Площадь Маяковского - исторический центр Москвы, и никуда от этого не денешься. Живут на площади Маяковского люди и ждут, когда осуществится планов громадье, и изваяние поэта будет торчать из центра круглого стеклянного бутика, подсвеченное всеми цветами радуги и омываемое, к примеру, церетелиевскими фонтанчиками. Ни один чиновник из градостроительного департамента и не думает спросить: а вы хотите жить на такой площади? Так что мэрия вряд ли согласится на проведение референдума, сколько ни предлагай. Мэрия - полновластный хозяин Москвы. Хозяин строит, разрушает, перестраивает, давая себе труд только лишь объявлять о своих планах: захочу - "Интурист" снесу, а захочу - гостиницу "Москва" разрушу и на ее месте точно такую же построю. Почему товарищ Сталин у народа соизволения на реконструкцию Москвы не спрашивал - понятно. Товарищ Сталин был тиран и кровопийца. Но почему этого не делает мэр Лужков - не понятно совершенно. Понятно только, что город надо спасать. Москва сполна испытала на себе архитектурные вкусы коммунистических вождей. Следующего испытания она уже может не выдержать. И есть только один выход: весь центр Москвы в пределах Садового кольца вывести президентским указом из подчинения мэрии. Передать его в федеральное подчинение и объявить памятником архитектуры. Пусть даже со сталинскими высотками. В сегодняшней ситуации эти высотки - тоже здания исторического значения. В конце концов, исторический центр Москвы - это сердце России, и он олицетворяет всю страну и принадлежит всей стране, а не только московской власти. Вся мифологема страны и ее столицы построена на этом символе. Но, чтобы спасти город, нет смысла обращаться к Лужкову. Обращаться можно и нужно только к президенту Путину. Ибо если у нас есть одна культурная столица, из этого совершенно не следует, что другая должна быть некультурной. Владимир СЕМЕНОВ, депутат Госдумы, заместитель председателя комитета Госдумы по культуре и туризму Хроника разрушений 1917-1920-е годы Подписанный В.И. Лениным 12 апреля 1918 года декрет "О снятии памятников, воздвигнутых в честь царей и их слуг, и выработке проектов памятников Российской Социалистической революции" поставил судьбу монументов (пока скульптурных) в зависимость от идеологических соображений и симпатий властей. Впоследствии этот принцип был распространен на весь облик города. В 1920-е годы Моссовет приступил к первому наступлению на московскую старину и уничтожению архитектурных шедевров - Красных ворот, Гребневской церкви, церкви Рождества в Столешниках. Первым погибшим памятником церковной архитектуры Москвы стала часовня Александра Невского на Моисеевской площади (снесена в 1922 году), построенная в память о жертвах русско-турецкой войны 1870-х годов. Сносы происходили под предлогом расширения проездов для уличного движения и нужд городского хозяйства. На месте многих снесенных в те годы памятников до сих пор - неиспользуемые пустыри. Официальный список памятников архитектуры Москвы сократился с 474 объектов в 1925 году до 216 в 1928-м. И это было только начало. 1930-1940-е годы 1930-е годы - эпоха Великой реконструкции Москвы. Представление об облике города после реконструкции дают Охотный ряд, от которого уцелел только Дом союзов, и Тверская улица на участке от Моховой до Пушкинской площади, сохранившая лишь несколько старинных домов. Пленум ЦК ВКП(б) в июне 1931 года поставил задачу реконструкции Москвы как "социалистической столицы пролетарского государства". Постановление Совнаркома СССР и ЦК ВКП(б) о Генеральном плане реконструкции Москвы (1935) требовало, чтобы "строительство в столице СССР и архитектурное оформление столицы полностью отражали величие и красоту социалистической эпохи". Магистрали шириною 60 метров, площадь размером 45 га, 315-метровое здание Дворца Советов, увенчанное 100-метровой статуей Ленина, вдвое расширенная Красная площадь... Памятники старины приносились в жертву планам социалистической реконструкции. Их список был доведен к 1932 году до 104, а к 1935-му - до 74. В 1930-х годах происходит массовый снос храмов в центре Москвы, погибают такие значительные и прославленные в веках московские памятники, как Сухарева башня, Казанский собор, Воскресенские ворота, церкви Успения на Покровке, Николы Большой Крест, Китайгородская стена. Уничтожение отдельных памятников дополняется исчезновением целых участков старинного города, например, кварталов на месте Манежной площади. "До каких же пор мы должны беречь кирпичные кости Ивана Грозного?", "Пора убрать "исторический" мусор с площадей" - такими откровениями пестрят пресса и литература 1930-х. Школы и дворцы культуры строились непременно на месте снесенных церквей, взрыв Симонова монастыря был торжественным актом, приуроченным к годовщине смерти Ленина. Реставратор П.Д. Барановский был сослан в Сибирь за отказ обмерять для сноса храм Василия Блаженного. Известный искусствовед Г.К. Вагнер провел на Колыме десять лет за то, что "ругал Кагановича, Ворошилова и других за снос Сухаревой башни и Красных ворот". Просьбы ученых и искусствоведов сохранить тот или иной памятник, как правило, ускоряли его снос. Реконструкция Москвы была прервана Великой Отечественной войной, в ходе которой немецкие авиабомбы внесли свой (правда, весьма скромный) вклад в уничтожение московской старины. 1950-1960-е годы Приход к власти Н.С. Хрущева сопровождается попытками подражания модернистской архитектуре Запада. Исторический силуэт Москвы безнадежно портится стеклянными коробками (Дворец съездов в Кремле, гостиницы "Россия" в Китай-городе и "Интурист" на Тверской, административное здание на Маросейке). Прокладка проспекта Калинина приводит к гибели уникальной Собачьей площадки и заповедных арбатских переулков. Вторая волна атеистического вандализма несет гибель многим московским храмам, уцелевшим в градостроительной мясорубке 1920-1930-х годов. Реконструкция центральных улиц и кварталов идет не сплошным фронтом, как предполагалось в 1930-е годы, но "точечные удары" вырывают из городской среды один ценный памятник за другим. Нужно отметить, что в 1960-е годы состоялась первая попытка воссоздать утраченный в 1930-х памятник старины - на Кутузовском проспекте восстанавливаются стоявшие ранее у Тверской заставы Триумфальные ворота. 1970-1980-е годы Ни принятие Закона СССР об охране памятников истории и культуры, ни утверждение девяти "заповедных зон" в историческом центре Москвы не ограждают московскую старину от новых потерь. Легендарный "дом Фамусовых" на Пушкинской площади, Тургеневская читальня, квартал с известной всем москвичам аптекой на Тверском бульваре, застройка Разгуляя, особняки на Сивцевом Вражке - новые и новые адреса утрат. Подготовка к торжественным событиям в жизни Москвы, по мнению властей, требующим украшения "образцового коммунистического" города, сопровождается массовыми сносами. Визит американского президента Никсона в 1972 году стоил жизни историческим домам в начале Знаменки, угловому дому на стрелке Остоженки и Пречистенки, храму Казанской Божией Матери на Калужской площади, находившимся на предполагаемой трассе его проезда. Предолимпийская потемкинская лихорадка конца 1970-х лишила Москву целых кварталов исторической застройки в районе проспекта Мира. Погибают особняки, помнившие в своих стенах Шевырева и Фета, Щепкина и Сурикова. Некоторые дома сносят с обещанием впоследствии воссоздать, но обещания быстро забываются - так произошло, например, с домом Белинского в Рахмановском переулке. "Дворянские гнезда" - дома улучшенного качества для партийной и государственной элиты внедряются в ансамбль кварталов западной части центра Москвы. Новые градостроительные проекты этих лет - Новокировский проспект, "Третье кольцо" (строительство остановлено общественными протестами в середине 1980-х, но ныне возрождено городскими властями) уничтожают значительные фрагменты исторического города. 1990-е годы - наши дни Новая эра политической истории страны знаменуется обещаниями городских властей беречь московскую старину и возродить исторический облик столицы и стиль московской архитектуры. Восстанавливаются снесенные при Сталине Казанский собор, Воскресенские ворота и храм Христа Спасителя. Однако одновременно со строительством "новоделов" происходит снос десятков исторических зданий центра Москвы, связанных с именами Пушкина, Островского, Сухово-Кобылина, Баженова, Шехтеля, Казакова. Дорогие и доходные участки в центре, расчищенные от старинных построек, отходят под престижные офисы и жилые комплексы. Палаты XVII века на Чистопрудном бульваре надстраиваются четырьмя этажами для элитного жилья - такого в столице не было со времен "социалистической реконструкции" по Кагановичу. "Реконструкция" исторических зданий приводит к утрате их подлинных частей, а то и фактической замене "новоделом". Так исчезли пережившие реконструкцию 1930-х особняки и палаты на Кадашевской набережной и в Замоскворечье, на Страстном и Никитском бульварах. Погибают от огня доведенные до аварийного состояния бесхозные памятники деревянной архитектуры Москвы -- дача московских митрополитов в Черкизове, дом композитора Алябьева на Новинском бульваре. В публикации использованы материалы фотовыставки "Против лома - Новые жертвы"