Почему Россия не использовала право "вето"

Владимир Путин все же принял сторону США в иракском вопросе. Но сделал это как-то неубедительно, словно не желая в полной мере поддерживать администрацию Буша. Впрочем, Путин - человек предусмотрительный, прагматичный, здравомыслящий. Пожалуй, со времен Петра Столыпина Россия не знала подобного ему государственного деятеля. В глобальном смысле важнейшим шагом Путина на посту президента мне видится то, что он освободил Россию от иллюзий о ее геополитическом величии и сблизил страну с Западом. За последние несколько недель эта его стратегия подверглась немалым испытаниям на дипломатических фронтах, но выстояла. С Ираком вышло так, что Путин все же сделал выбор в пользу США, причем под жестким давлением оппонентов внутри страны, живущих памятью о "холодной войне" и утверждающих, что именно они в реальности отстаивают национальные интересы России. Несколько месяцев назад Путин увидел, что Америка исполнена решимости атаковать Ирак в одиночку, без поддержки Франции и других членов Совета Безопасности ООН. Он также понял, что США не предпримут каких-либо самостоятельных действий до тех пор, пока Совбез не наложит вето на коллективную, международную операцию. К счастью, пока в рядах администрации США торжествует принцип "реальной политики" Колина Пауэлла. Этот бренд, фирменный знак госсекретаря берет верх над изоляционистскими идеями консерваторов-ястребов. Путин хотел удостовериться в прочности позиций Пауэлла, а также в том, что президент Буш продолжает мыслить в максимально выгодном для России направлении. Между тем сам Путин продолжает сохранять дистанцию, давая понять людям Буша, что Вашингтон зашел слишком далеко в играх со своей новой оборонной доктриной. По его и Игоря Иванова оценке, Стратегия национальной безопасности, датированная сентябрем 2002 года, позволяет любой западной державе начать "превентивную" войну против любого противника, независимо от того, существует угроза или нет. Путин послал ясный сигнал Белому дому, что Россия не приемлет такую доктрину "международной безопасности". В то же время в конкретном случае с Ираком Путин - голосованием его страны за резолюцию Совбеза - дал понять, что может поддержать практику даже самых жестких инспекций. Разоружить Ирак - силой или мирно - перед тем, как там появятся новые виды оружия массового поражения, - вот стратегический императив и для США, и для России, равно как для остальной части цивилизованного мира. В резолюции 1441 сказано, что Ирак "существенно нарушил свои обязательства", закрепленные в соглашении 1991 года с ООН о прекращении огня. Это означает, что "прекращение огня", то есть перемирие в международно-правовом понимании, более не действует. При этом резолюция 1441 предоставляет Ираку последнюю возможность выполнить его обязательства по разоружению, не чинить препятствия инспекторам. Резолюция 1441 заканчивается предупреждением о "серьезных последствиях", то есть об использовании силы, причем без дополнительного разрешения ООН. Это означает, что уже в 20-х числах декабря (23 декабря - дата, когда инспектора должны приступить к своей работе и уже могут сделать какие-то выводы) Ирак может столкнуться с неотвратимой угрозой военной операции США. Войны все еще можно избежать, и я молю Бога, чтобы ее не было. Но если это случится (а скорее всего так и будет), то не ради смены режима в Ираке, превращения его в некую идеальную, не имеющую аналогов в истории "дистиллированную" демократию, а ради того, чтобы уничтожить очаг тирании и нестабильности в регионе. Россия не наложила вето на резолюцию ООН и тем самым подарила Соединенным Штатам и Великобритании право формировать коалицию против Ирака - на случай если Саддам начнет хитрить и уклоняться от выполнения обещаний. Путин понял, что если бы его страна не присоединилась к Америке в этот решающий момент, Совет Безопасности ООН окончательно бы утратил дееспособность и влияние. Что, в свою очередь, позволило бы администрации Буша спокойно совершить операцию, которую Россия и другие государства восприняли бы как "одностороннюю авантюру". Российское голосование "против" было бы не в интересах и Москвы, и Вашингтона. Америка, сдерживаемая союзниками и партнерами, а не дающая волю эмоциям, - вот что нужно всем нам. Согласие России, пусть молчаливое, имеет важнейшее значение для укрепления международной безопасности, того климата и той системы, которая основывается на принципах "реальной политики" - балансе сил, стабильности и борьбе против терроризма. Аристотель сказал однажды, что любое положительное качество существенно выигрывает в сравнении со своей противоположностью. В своей "Теории золотой середины" философ советовал избегать крайностей. Александр Солженицын в книге "Ноябрь шестнадцатого", обратившись к трагическому примеру Столыпина, показал, как тяжело держаться "золотой середины" в политике. "Это требует крайней степени самоконтроля, - пишет он, - самого точного расчета и знания, самой жесткой воли, самого подлинного мужества". Нынешняя история с Ираком вселяет в меня надежду на то, что в политике будут доминировать деятели-центристы, что никакие недоброжелатели, клеветники и коллеги-соперники не смогут им помешать. Я также горячо надеюсь на то, что выбор Путина не приведет к упоению американцев своей победой в иракской пустыне, что он не затруднит в будущем курс Белого дома на партнерство с Кремлем. Наилучшим индикатором в этой связи будет отмена (или неотмена) в будущем году поправки Джексона-Вэника. Журнал "Национальные интересы" по своему политическому позиционированию ближе к правящей республиканской партии США, нежели к демократической. Мнение обозревателя может не совпадать с точкой зрения редакции. А что вы думаете об этом?