Век нынешний и век минувший

Если бы целью США действительно было упрочение всеобщей безопасности и недопущение иракского владычества над миром (или хотя бы попытки установить таковое), то вменяемые политики, из которых, по предположению, состоит администрация США, не могли бы отмахнуться от вышеприведенных аргументов и должны были бы более убедительно доказывать, что именно Саддам Хусейн (а, например, не саудовские принцы) является главной опасностью и врагом рода человеческого № 1. Отсутствие такого желания наводит на мысль, что истинные мотивы, движущие вменяемыми политиками, несколько иные. Во-первых, утверждение своего безусловного права казнить или миловать - изъятия из такого права тут же низводят США с высот абсолютной гегемонии и делают всего лишь первым среди равных. Во-вторых, установление полного контроля над главными нефтяными запасами планеты и восстановление упраздненной в 70-е гг. экономики дешевой нефти, потому что дальнейшее успешное функционирование американской экономики при дорогой нефти более невозможно. Эти считающиеся истинными мотивы используются не только в антиамериканской (что естественно), но также и в проамериканской пропаганде - "конечно-де, настоящие интересы не столь красивы, но при этом они столь для Америки насущны, что ради их реализации она пойдет на все, и бессмысленно плевать против ветра". Пусть так, бессмысленно - значит бессмысленно. Однако это означает, что в архив сдаются все идеологемы конца XX века касательно новой экономики и новой политики. Новая экономика, как указывали всемирные партия и правительство, это экономика, базирующаяся на производстве знаний, на человеческом капитале и потому полностью обесценивающая прежние представления о богатстве народов. Материальные ресурсы ("реальный сектор") и природные богатства более ничего не значат - это все пережитки допотопной "экономики угля и стали". Знания - вот истинный бог века сего (а заодно и вам, дуракам, нечего держаться за свою допотопную экономику). В 2002 г., однако, выяснилось, что знания знаниями, но почему-то мотивы, движущие мировым лидером новой экономики, - это все те же вариации на тему угля и стали. Вековой конфликт Франции и Германии, кроме всего прочего, имел внятную ресурсную подоплеку. Соединение рурского угля с лотарингской рудой означало всеевропейскую гегемонию на рынке стали и чугуна. Когда есть такая привлекательная цель, доказательства вырождения французов, а равно и тевтонского варварства обнаруживаются сами собой. Когда кайзера сменил фюрер и началась Вторая мировая война, фюрер придавал огромное значение украинской пшенице и кавказской нефти, а в перспективе рассчитывал через Кавказ выйти и к нефти ближневосточной. Впрочем, еще век назад Вильгельм II с проектом железной дороги Берлин - Багдад рассчитывал выйти аккурат туда же. Вероятно, у кайзера в гехеймратах состояли Чейни и Кондолиза. И если историки никак не могут игнорировать эту угольную, стальную и нефтяную подкладку двух мировых войн, то непонятно, почему подкладку 2002 г. должны игнорировать современники. То есть мы. Конечно, некоторая новизна в XXI веке все же присутствует. Век назад мотивы угля и стали считались само собой разумеющимися и для всякой державы весьма насущными. Как она будет отстаивать свои интересы в этой сфере - другое дело, как сумеет, но сама постановка вопроса признавалась естественной. В XXI веке выяснилось, что так ставить вопрос вправе лишь одна держава, для всех же прочих это дело совершенно неприличное. В эпоху экономики, основанной на знаниях, проявлять интерес к материально-ресурсной сфере - это расписываться в своей глубокой неполноценности, что-то вроде того, как пытаться удовлетворять свои естественные надобности в великосветской гостиной. А между тем сегодня эксперты расходятся лишь в цене экономики, основанной на знаниях. Одни говорят, что $10 за баррель, другие - что $13. Естественные надобности.