И снова здравствуй, Вьетнам

Подчиняясь каким-то своим маркетинговым законам, Голливуд, словно по квоте, продолжает выпускать пару-тройку военных драм в год - они ничего не прибавляют к знаниям о войне, например, во Вьетнаме, но становятся все более дорогими, все более масштабными и все более скучными. Когда-нибудь фильм "Мы были солдатами" войдет в учебный курс "Сумерки Голливуда". Студенты в темноте будут тихонько сбегать с просмотра, а самые продвинутые потребуют показать им Копполу или Чимино. "Нет, - станет объяснять декан, - авторское кино вы поглядите на факультативе, а нам важно показать пример, наглядно отражающий технологию производства фильмов в начале XXI века". В первом эпизоде фильма на землю Вьетнама высаживается французский десант - его, как заведено Спилбергом в "Спасении рядового Райана", немедленно истребляют местные жители. Так в 1945 году началось вторжение цивилизации в джунгли, приведшее к известным событиям середины шестидесятых. Однако за образцово отснятыми кадрами резни видится совсем другое: летучка на студии "Парамаунт", на которой самый главный босс чешет за ухом ручкой с золотым пером и говорит: "Что-то мы в этом году ничего не снимали про войну. Рентабельность цеха пиротехники сильно упала...". Коллегиально принимается решение о запуске нового военного блокбастера по документальному бестселлеру о Вьетнаме - с бюджетом 98 миллионов долларов, чтобы было о чем писать на афише. "Кого же мы позовем режиссером на этот проект?" - спрашивают друг у друга продюсеры. "А давайте позовем Рэндалла Уоллеса, который написал сценарий "Храброго сердца", "Перл-Харбора" и снял "Человека в железной маске". Это большой профессионал". Зовут Уоллеса. "Кто же сыграет главную роль реально существовавшего и даже выжившего в Долине Смерти многодетного полковника Мура?" - "А пусть его играет Мел Гибсон, он тоже многодетный, должен отрабатывать полученное не так давно американское гражданство и, кстати, работал с Уоллесом на "Храбром сердце". Зовут Гибсона. "Кто же будет занят во второстепенных ролях?" Помощник главного продюсера щелкает файловыми папками. В конце концов отбирают Криса Кляйна - он хорошо зарекомендовал себя на "Американских пирогах", лишен вредных привычек и вполне достоин примерить офицерский мундир. Не без некоторых сомнений приглашают также Грега Киннера - он все-таки однажды сыграл гомосексуалиста в картине "Лучше не бывает". Но это было давно, еще в эпоху политкорректности. Киннер обещает исправиться, но во искупление прошлых грехов ему все-таки отдаются самые идиотские реплики фильма. Потом все встают лагерем в одном из укромных уголков Калифорнии, сгоняют грузовики и вертолеты со всего штата и начинают просаживать бюджет в надежде компенсировать его за пару месяцев проката. И действительно, в первую же неделю фильм собирает 20 миллионов, выбивая из десятки поднадоевшего "Черного ястреба" Ридли Скотта - с теми же вертолетами, но про Сомали. На шестой неделе бюджет почти отбит, и фильм можно вывозить в другие страны, где его будут упрекать в пропаганде американского образа жизни, смеяться над звездно-полосатым флагом, однако же все-таки посмотрят, добавив в копилку "Парамаунта" десяток-другой миллионов. Доброе утро, Вьетнам, и до следующего финансового года.