Название романа - попытка скрестить ежа с ужом, где в роли ежа выступает знаменитый альбом группы "Битлз", а в роли ужа - не менее знаменитый рассказ Антона Павловича Чехова. Но из подобных попыток, согласно анекдоту, получается, как правило, колючая проволока. К тому же название, очевидно игровое, почти никак не отыграно в тексте. Из всего в нем предложенного в романе имеются во множестве лишь одинокие сердца, да и то всякий раз на поверку это оказываются совсем другие человеческие органы.
Роман написан так называемой ритмизованной прозой, самыми яркими образцами которой являются последние романы покойного Юрия Владимировича Давыдова. Я не поклонница ритмизованной прозы, зато поклонница творчества и личности Юрия Давыдова и считаю, что он заслужил право писать так, как он хочет, нравится это кому-то или нет. Солоух, конечно, тоже имеет право писать как угодно. Но мне трудно представить себе тех, кто будет читать две с лишним сотни страниц вот такого: "Бесцеремонно взболтанный эфир в мгновенье ока обрел утраченную было весеннюю прозрачность, и всяк полюбоваться смог героем дня" или "...продлить, усугубить процесс и без того несладкий выведения токсинов, продуктов агрессивных распада аквы виты из юных жил" - и так далее, и тому подобное.
Впрочем, читатели у Сергея Солоуха есть. И весьма доброжелательные. Трое даже высказались на задней обложке книги. Один из них, литературный критик Андрей Семенович Немзер, пишет: "...виртуозные словесно-музыкальные построения не мешают Солоуху прочерчивать увлекательный и сложный сюжет...". В свою очередь Сергей Солоух посвящает свой рассказ "Дом с мезонином" Андрею Семеновичу Н. Трогательно, вполне по-домашнему. И чем-то напоминает сюжет известной басни Крылова "Кукушка и петух".
Вы можете сказать, что название "Дом с мезонином" вам уже где-то встречалось. И будете правы. Больше того, у Солоуха есть и "Каштанка", и "Гамбринус", и "Господин из Сан-Франциско", и многое другое. В самом деле, не пропадать же таким хорошим названиям!
А что вы думаете об этом?