О состоянии каждого третьего гидротехнического сооружения специалисты не знают ничего

В четверг на территории подмосковного Можайского гидротехнического узла был задержан "террорист", пытавшийся взорвать гидроэлектростанцию. Так закончились учения Главного управления вневедомственной охраны МВД России. По данным милиции, все водные гидротехнические сооружения, которые могут стать потенциальной мишенью для террористов, охраняются самым тщательным образом. Но какие именно - военная тайна. Однако наибольшую угрозу для отечественных гидросооружений представляют отнюдь не террористы. Собранные "Известиями" данные показывают: Россия ничем не застрахована от водного коллапса. Министерство природных ресурсов попросту не имеет данных о том, в каком состоянии находятся сейчас более 10 тысяч гидротехнических сооружений. Последний раз все они инспектировались в конце 80-х годов прошлого века. Учебная тревога Место для "диверсии" было выбрано не слишком удачно: окрестности крошечной ГЭС просматриваются насквозь, в том числе и с основного поста вневедомственной охраны, на котором, как по секрету сообщили журналистам, имеется даже пулемет. Тем не менее "преступник" - невысокий мужчина в неприметной одежде и с большим рюкзаком за спиной - бесстрашно проникает на охраняемую территорию. К гидроэлектростанции подобраться он не смог: забор, колючая проволока. За поисками дыры в заборе его и замечают с поста. Раздаются первые выстрелы, "террорист" понимает, что коварный план сорван, и убегает, бросив рюкзак. Убегает, впрочем, недалеко: чтобы не попасть под автоматный огонь, прячется в высокой траве. Машины ГИБДД, свистя тормозами, блокируют въезд и выезд с моста, возле которого притаился "преступник". Группа немедленного реагирования окружает "террориста". Начинаются переговоры. Непривычно вежливый милиционер, запинаясь, кричит в громкоговоритель: "Гражданин преступник! Пожалуйста, выйдите на открытое место, поднимите руки, выбросьте оружие! В противном случае мы будем вынуждены стрелять на поражение". "Террорист" в лучших традициях милицейских телесериалов с чувством отвечает: "Попробуй возьми, начальник!" Лежа в высокой траве, "преступник" лениво хамит милиционерам, изредка обменивается выстрелами со снайпером и нетерпеливо оглядывается: группа захвата подкрадывающаяся к нему сзади, не торопится, давая возможность журналистам насладиться спектаклем. А солнце тем временем припекает все сильнее. Через минуту "террориста" все-таки скрутили, дали некоторое время отлежаться, после чего засунули в милицейскую "таблетку". Остается лишь проверить валяющийся в траве рюкзак. После того как служебная собака "сообщает", что ничего опасного в нем нет, по рации идет команда: "Три нуля... Отбой". Сухие цифры Сегодня в России существует около 30 тысяч напорных гидротехнических сооружений (ГТС). Это плотины, водохранилища, пруды. Небольшая часть их принадлежит государству, остальные делятся поровну между субъектами федерации и частными владельцами. Следят за безопасностью всех этих объектов 4 ведомства: Министерство природных ресурсов, Министерство энергетики, Министерство транспорта и Госгортехнадзор. Наибольшее количество ГТС находится под надзором Министерства природных ресурсов - около 28,5 тысячи. Из этого количества примерно 10% относятся к федеральной собственности, 30% принадлежат субъектам федерации и муниципальным образованиям, 50% - различным акционерным обществам. У 10 процентов ГТС (это почти 3 тысячи объектов) хозяина просто нет. С 1997 по 2002 год Министерство природных ресурсов проводило инвентаризацию российских ГТС, за которыми оно осуществляет надзор по безопасности. Результаты, прямо скажем, неожиданные. Специалисты выделяют четыре уровня оценки безопасности сооружения. "Нормальным" признано состояние 40% ГТС. Как "сниженная" оценена безопасность 15% объектов. В разряд "неудовлетворительных" попали 8%. "Опасными" объявлены 2% (примерно 600 объектов). Поясним: оценка "опасное" означает, что плотина находится в аварийном состоянии и ее может прорвать. "Неудовлетворительное" состояние свидетельствует о том, что угрозы немедленного разрушения нет, но при определенном стечении обстоятельств (другими словами, во время стихийного бедствия) напора воды объект не выдержит. Математически подкованный читатель скажет: постойте, а куда делись еще 35%, какую оценку получили эти гидротехнические сооружения? Ответ шокирует простотой - никакой. Фактически сегодня никто в России толком не знает, что происходит с десятью тысячами ГТС. У Министерства природных ресурсов до них пока не дошли руки. Последние данные о состоянии этих 35% относятся к концу восьмидесятых, когда составлялись подробные справочники ГТС. Небольшого штата специалистов едва хватает на то, чтобы держать под контролем важнейшие водохранилища страны. Сейчас в аппарате российской водной службы трудятся 50 человек. Для сравнения, во Франции в каждом территориальном управлении водного хозяйства сотрудников больше. Кадровый голод Кстати, проблема с кадрами заставляет экспертов всерьез беспокоиться о будущем отечественных ГТС. В идеале каждый объект должен находиться под пристальным вниманием профессионалов. Но хроническое безденежье собственников привело к тому, что на 41% ГТС (12,3 тысячи объектов) нет ни одного работника эксплуатационной службы. Именно с "человеческим фактором", вернее, с его отсутствием, связаны крупные аварии на ГТС. В 1994 году произошла катастрофа на Тирлянском водохранилище, в Белорецком районе Башкирии. Когда с водохранилища уходили последние рабочие, они на совесть поработали электросварочным аппаратом, чтобы хулиганы случайно не наделали беды. Но получилось так, что заваренными оказались важнейшие узлы управления плотиной. И когда начался паводок, прибывшие специалисты не смогли начать спуск воды. В результате прорыва плотины 8,6 млн кубометров воды хлынули на жилые районы. Тогда погибло 29 человек, более 800 остались без крова. Многих жертв можно было избежать, если бы жители окрестных деревень не бросились к подножию плотины глазеть на то, как вода переливается через край. Приходили семьями. Вырвавшаяся волна смывала зрителей десятками. Арифметика Парадокс в том, что даже если инспектора по надзору за безопасностью ГТС установят, что тот или иной объект находится в аварийном состоянии, это вовсе не дает гарантии, что он будет в итоге отремонтирован. У собственников, особенно когда речь идет о сельскохозяйственных предприятиях, просто нет средств на поддержание безопасности ГТС. Они не могут платить мизерную зарплату работникам эксплуатационных служб, что уж говорить о десятках или сотнях тысяч, необходимых для ремонта сооружений. Никаких силовых или штрафных полномочий службы технического надзора не имеют. Единственное, что они могут сделать -- это подать на владельца в суд. Но, во-первых, заседание может продолжаться сколько угодно, а, во-вторых, никаких штрафов за ненадлежащее состояние принадлежащих ему ГТС предприятие или муниципальное образование все равно не несет. Кричащий пример: водохранилище возле Абрау-Дюрсо, серьезно пострадавшее во время нынешнего наводнения в районе Новороссийска. Когда-то оно было сооружено для орошения овощных культур. Однако затем овощи выращивать перестали, и более 10 лет никто не следил за дамбами и уровнем воды в водохранилище. От недавнего разгула стихии дамба треснула, и лишь чудо позволило избежать одновременного сброса 4,5 млн кубометров на прибрежные поселки. В четверг работники специальных служб приступили к спуску воды из водохранилища. Чуть лучше обстоят дела на гидротехнических сооружениях, принадлежащих энергетикам или находящихся на водохранилищах федерального значения. Там все-таки стараются сохранить штат эксплуатационной службы. Доказательством может служить то, что во время июльского наводнения на юге России "государственное" Краснодарское водохранилище выдержало напор воды, чем спасло немало жизней. Когда речь заходит о причинах нынешнего плачевного положения гидротехнических сооружений, специалисты предпочитают кивать на водную отрасль вообще. - Мало того, что сегодня к управлению водными ресурсами имеют прямое отношение 11 ведомств, - рассказал "Известиям" начальник управления водного хозяйства МПР РФ Сергей Беднарук, - так еще и на единые водные системы распространяется административное деление. Другими словами, если одна река протекает по территории нескольких регионов, то каждый из них отвечает за нее только на своей земле. Никогда из бюджета одной области деньги не пойдут на то, чтобы укрепить плотину выше по течению, у соседей. Хотя паводок оттуда все равно пойдет вниз. Сейчас в России за пользование водой по закону всем приходится платить. И хотя суммы порой набираются весьма приличные, в водную отрасль они не возвращаются. К примеру, за 2001 год Приморский край получил 9,254 млн рублей "водного налога". Смешно сказать, но на водоохранные мероприятия было потрачено лишь 253 тысячи. Куда делись остальные - загадка. Еще одна странность в том, что даже при всем желании федеральный бюджет не сможет дотировать предприятие - собственника разрушающейся плотины. Нет такого механизма. По расчетам экспертов, 1 рубль, затраченный на профилактические противопаводковые мероприятия, предотвращает ущерб в 10-30 рублей. Ежегодный ущерб от наводнений в России составляет 15-42 млрд рублей, а на все водное хозяйство федеральный бюджет выделяет примерно 1 млрд в год. В МПР говорят, что необходимо по меньшей мере 3 млрд рублей в год. "В прошлом году в Кургане мы потратили 20 млн на предупреждение паводка, - говорит Сергей Беднарук. - Экономический эффект превысил 360 млн в год. Но получается, что это хорошо для государства в целом, но ничего не дает тому же региональному бюджету. Ведь деньги на ликвидацию последствий наводнения все равно просили бы у федерации". Как быть С тем, что пора серьезно реформировать отрасль, согласны все заинтересованные стороны. Ни в одном из ведомств, так или иначе ответственных за состояние ГТС, "Известиям" не смогли дать гарантии, что завтра где-нибудь не прорвет плотину или дамбу. Скорее наоборот, виновато прося не называть должность, специалисты с горькой уверенностью говорили, что следует быть готовыми к подобным инцидентам. Сегодня у водного хозяйства России два пути развития, и у каждого из них свои сторонники. Сергей Беднарук отстаивает необходимость европейского пути. "У нас до сих пор действует принцип, согласно которому необходимо любой ценой защищать людей и земли от наводнения, - поясняет он "Известиям". - Я же считаю, что необходимо переходить на концепцию регулирования риска. Дело в том, что наводнения никогда не прекратятся, это природные явления. И нужно не бороться с ними, а снижать риск ущерба. То есть уменьшать риск паводка, степень уязвимости хозяйственных объектов, улучшать системы прогнозирования и оповещения". По мнению "европейцев", пора менять и административное деление водных ресурсов. В качестве удачного образца указывают на Францию, где водное хозяйство разбито по географическому принципу на 6 управлений. Каждое из них вне зависимости от административных границ регионов страны отвечает за водные ресурсы своего бассейна, имеет широкие полномочия. И общий бюджет на весь бассейн, а не на отдельную часть той или иной реки. Их противники говорят о возвращении к советской централизованной системе управления водным хозяйством. "В СССР было Министерство водного хозяйства, - поделился с "Известиями" своим мнением специалист Росгидромета, попросивший не упоминать его фамилии. - Мощная организация с огромным материальным и административным ресурсом. Порядка было гораздо больше, потому что за все отвечал один центр. Сегодня же в водном хозяйстве анархия". Прямая речь: Валерий Лускатов, представитель администрации г. Людиново (Калужская область) - собственника Людиновской плотины: Плотину, которая требует немедленного капитального ремонта, администрация получила только в прошлом году. До этого она принадлежала одному из акционерных обществ, у которого средств на ее ремонт не было. А плотина, между прочим, сдерживает крупнейшее в области водохранилище объемом 300 млн кубометров, из которого поступает вода для 48 тысяч человек. Последний раз плотину чинили еще в 1974 году, с тех пор она совсем обветшала. Мы уже своими силами начали ремонт, но денег, конечно, не хватает. Вроде бы обещают выделить средства в 2003 году. Как вы справляетесь с маленькими катастрофами в домашнем хозяйстве? Мнение эксперта: Маргарита ВЕЛЬЦ, директор фирмы "Заря-быт": - Я почти все умею делать сама. Вбить гвоздь, поменять лампочку, вкрутить пробки - это элементарно. Если что-то более сложное - кран потек например - приходится вызывать сантехников. Обои могу наклеить и сама, а вот красить не могу: не выношу запаха краски, так что приходится звать специалистов. Утюг, может быть, и могла бы починить, но не пробовала: если он ломается - выбрасываю. А для ремонта более крупных вещей зову опять же специалистов, чтобы хуже не сделать. Мария ЗАНКОВСКАЯ, домохозяйка, 24 года, Москва, член Клуба "Известий": - Я уже так привыкла к маленьким домашним катастрофам за пять лет семейной жизни, что уже ничему не удивляюсь. Я два раза пережила ремонт, а это, знаете ли, закаляет. Так что теперь я с рабочими и сантехниками даже не ругаюсь - просто ссылаюсь на нервного мужа, и они все делают так, как надо. VIP-мнение: Светлана СОРОКИНА, телеведущая: - Маленькие катастрофы в моем хозяйстве случаются нечасто. Но когда они все-таки возникают, это меня очень расстраивает. Во-первых, они отнимают время. Во-вторых, я всегда обращаюсь к кому-либо за помощью. Когда - к друзьям, когда - в соответствующие службы. Вероника ИРБА, модель агентства "Red Stars": - Я очень тяжело переношу бытовые катастрофы. Но поскольку они наваливаются, как правило, одновременно, я просто ухожу из дома. Иду куда-нибудь в солярий или тренажерный зал. Там я успокаиваюсь и, остыв, принимаю решение, как решать проблему. Михаил БОЯРСКИЙ, актер: - У меня не бывает катастроф, неполадки случаются. Если они серьезные, обращаюсь к мастерам или в службы бытового обслуживания. Некоторые решаю сам. Но максимум на что я способен, это вкрутить лампочку. Татьяна АВДЮХАНОВА, заместитель главного редактора журнала "Домашний очаг": - С домашними катастрофами я справляюсь, сохраняя присутствие духа. Маленькие бытовые неприятности наваливаются на меня скопом. В такие моменты я стараюсь быть как можно более внимательной и по возможности их избегать. "Глас народа": Марина ЯГУДИНА, директор фирмы "Азалия", 52 года: - Стараюсь со всем справиться сама: жизнь научила. Конечно, если проблема связана с сантехническими работами или газовым хозяйством, тогда вызываю мастера. А так со всем справляюсь сама. Сергей ВАНИН, проектировщик фирмы "Авир", 24 года: - Да очень просто! Лампочка перегорела - меняю, розетка барахлит - чиню, кран прорвало - перекрываю в туалете воду - и в магазин за прокладками или за краном, смотря что полетело. А с домашними катастрофами решаю совсем просто: ухожу в свою комнату, но могу и поорать. А что вы думаете об этом?