Борис ШИХМУРАДОВ: "В Ашхабаде даже веник не приобрести без подписи Ниязова"

- Какие действия прокуратуры вы прогнозируете? - С туркменской стороны нельзя говорить о действиях правового порядка. Это действия не прокуратуры, а президента Ниязова, прогнозировавшиеся мной и всеми, кто знает обстановку в Туркменистане. 1 ноября я сделал заявление о том, что перехожу в демократическую конституционную оппозицию. 2 ноября появляется известие об уголовном деле. Почему против меня выдвинуто уголовное дело на военной ниве? Сейчас удобно обвинить в продаже оружия, к тому же в Минобороны новые люди. Это традиционная методика, не я первый и, думаю, не последний. Любой, кто представляет ситуацию в Туркменистане, знает: в Ашхабаде даже веник для уборки мусора невозможно приобрести без личной подписи Ниязова. Между тем в розыске находится Худайберды Оразов, бывший вице-премьер, которого обвиняют якобы в хищениях десятков миллионов долларов! Практически в заточении находится бывший премьер Сапармурат Нурыев, не может покинуть пределы своей малой родины бывший губернатор Марыйского велаята, бывший посол Туркменистана в Германии Чары Кулиев. Где-то в подвалах спецслужб находится бывший вице-премьер Худайкули Халыков. Только чудо спасло от уголовного преследования нескольких бывших вице-премьеров и министров, которые успели заручиться иностранным гражданством. В такой же ситуации в Туркменистане находятся десятки авторитетных, уважаемых людей. Сотни туркмен - врачи, ученые, деятели культуры - покинули Туркменистан и работают в Праге, Киеве, Стамбуле, Москве, Париже. В Москве есть две больницы, которые называют туркменскими. Врачи там занимают важные позиции, пользуются авторитетом. И это в то время, когда в Туркменистане невозможно удалить аппендикс, а врачам невозможно трудоустроиться! - Есть ли у вас опасения за свою жизнь? - Можно ожидать чего угодно. Что касается страха, то я через это уже прошел. Жертвой произвола уже стал один из членов моей семьи. Ашхабад - мой город, там масса моих родственников, друзей, близких. Мы к этому привыкли... Но сегодня состояние "молчания ягнят" уже не устраивает ни туркменскую интеллигенцию, ни весь народ. Видимо, Ниязову придется это осознать. Иначе трудно предсказать развитие обстановки в стране, которая сталкивается с серьезным кризисом внутри и негативным отношением к себе со стороны мирового сообщества. Мне жаль, что Ниязов создал стране такую репутацию. - У многих стран есть серьезные экономические интересы в Туркменистане. Захотят ли они ставить под угрозу эти проекты? - Реального интереса со стороны серьезных партнеров уже нет. Ниязов сначала обещал газопровод через Иран, затем через Турцию, дискредитировал идею создания коридора "восток-запад". Потом вновь вернулся к иранскому варианту, заговорил о трансафганском маршруте, хотя всем ясно: в нынешних условиях это невозможно. В стране нет четких экономических ориентиров. И я не думаю, что кто-то сейчас опасается того, что с ослаблением режима Ниязова будут утрачены какие-либо экономические позиции. - Каково настроение самих граждан? Растет ли недовольство внутри страны или речь идет только о представителях элиты? - Элита хоть как-то, но сможет выжить, а вот положение простых людей крайне тяжелое: доходы минимальные, очень тяжело дать детям образование, да и просто прокормиться. Мало кто за пределами Туркменистана знает истинную ситуацию: у крупных зарубежных СМИ нет там своих представительств. Попасть туда журналисту практически невозможно. На недавней встрече со своими послами Ниязов упрекнул дипломатов в том, что МИД Туркменистана не может зарабатывать на выдаче виз. В Китае, где я был послом, за 8 месяцев было выдано около 5 виз, хотя обращений масса. Но виза не может быть выдана ни одним туркменским диппредставительством без жесточайшей системы согласований. Огромный интерес к Туркменистану проявляет российская, американская пресса, особенно в свете последних событий в Афганистане. Но ни у кого нет возможности приехать и тем более поговорить. Поэтому я и имел право сказать, что Туркменистан сегодня - "черная дыра", в которой все исчезает. Многие из моих коллег пострадали за то, что пытались вывести Туркменистан из этой ситуации. Например, бывший министр иностранных дел, посол в ОБСЕ Батыр Бердыев. Однако Ниязов понимает нейтралитет как право на самоизоляцию государства. - Как к ситуации в Туркменистане относится Москва? - Я долгие годы провел на госслужбе и мне не хотелось бы втягивать в этот процесс политический истеблишмент. Если сегодня и можно говорить о поддержке, то только со стороны общественных организаций, политических партий России, США, европейских стран. Там трезво оценивают обстановку в Туркменистане. - Возможна ли либерализация режима при сохранении у власти Ниязова? - Я остаюсь оптимистом и думаю, что шанс у Ниязова есть. Чем раньше он им воспользуется, тем будет лучше для него самого и государства.