ПРОГРАММА РАЗВИТИЯ ХАЛЯВНОГО ОБЩЕСТВА

Среди множества бессмертных фраз, пущенных в оборот Ильфом и Петровым, самая бессмертная гласит: «У нас наконец-то полюбили джаз. Полюбили нервной, запоздалой любовью». Теперь в Кремле наконец-то полюбили гражданское общество. Той самой нервной любовью. Собственно, само гражданское общество по-прежнему пребывает в исконном небытии, народ как безмолвствовал, так и безмолвствует. Кто зато нимало не безмолвствует - это казеннокоштные политтехнологи, денно и нощно говорящие о гражданском обществе и мощно его развивающие - "В тарантасе, в телеге ли // Еду ночью из Брянска я, // Все о нем, все о Гегеле // Моя дума дворянская". Любовь Кремля к Buergerstaat - дело прекрасное, желательно лишь загодя проясниться насчет смысла терминов, чтобы не получилось той досады, когда собеседники под одним и тем же словом разумеют совершенно разные вещи. Ибо высказывания главноответственного за гражданское общество Г. О. Павловского внушают на это счет самые основательные опасения. Согласно политтехнологу, уже к 1991 г. существовало мощное и разветвленное гражданское общество - сотни тысяч организаций, клубов, тысячи периодических изданий, но ельцинским режимом все это было погублено - "буквально на другой день после событий августа 1991 года гражданское общество - со всеми своими активистами, прессой, интересами и запросами - было отстранено от голоса в политическом процессе, от влияния на большие СМИ и на большую политику". Возникает вопрос: как это можно за один день с легкостью необыкновенной избавиться от гражданского общества, характеристической чертой которого является глубокая укорененность во всем народном быте. Борьба правителей с гражданским обществом была долгим, нелегким и кровавым делом и далеко не всегда увенчивалась успехом. Ельцин же в одночасье и незаметно провернул мероприятие, до сих пор всегда и везде требовавшее десятки лет и моря крови. То ли Борис Николаевич - гений зла, по сравнению с которым Иоанн Васильевич и Иосиф Виссарионович - жалкие щенки, то ли гражданское общество было какое-то эфемерное, что, впрочем, есть contradictio in adiecto. К чести Г. О. Павловского он сам и дает ответ на это вопрос. По его мнению, кооперативы конца 80-х "были кассовыми структурами гражданского общества - и осуществляли его финансирование из государственного бюджета. Был выстроен механизм откачки безналичных средств, превращения их в наличные и финансирования неформальных групп". Но безотносительно к тому, на какие цели тратились полученные средства - пусть на самые похвальные, - сам способ их получения, заключающийся в использовании той разности потенциалов, которую накапливала действовавшая в СССР двухконтурная денежная система, предполагал первичность отнюдь не общества, но, напротив, государства, за счет которого и кормилось т. наз. "гражданское общество". Партия и правительство аккумулировали денежные средства, "кассовые структуры гражданского общества" их потребляли. Аккумулятор, имеющий потребителей, но не получающий подзарядки, неизбежно сядет - что и случилось к осени 1991 г., когда советской системе денежного обращения пришел конец. Но странно благородное негодование по поводу Ельцина, при котором гражданственным кассовым структурам пришел конец по причине полного отсутствия денег в кассе. Финансирование свободных устремлений гражданского общества и не входит в обязанности государства, а если в краткий период перестройки дело и обстояло иначе, то, даже выиграв "Волгу" по трамвайному билету, человек с минимальными аналитическими способностями мог бы осознавать, что данная случайность не образует обязательной закономерности. С другой стороны, если гражданское общество - это неподконтрольное и не сопровождающееся никакими формальными или моральными обязательствами перед дающей стороной использование казенных средств частными структурами (естественно, на самые гражданственные цели), неясно, чем тогда плохи Гусинский с Борисом Абрамовичем, чей гражданственный медиа-бизнес в тяжкие годы ельцинского лихолетья строился именно по такой схеме. Именно непонимание той истины, что гражданское общество строится на свои деньги, вынимаемые из своего кармана, делает все нынешнее околокремлевское мельтешение на эту тему очередным сеансом ИБД (= имитация бурной деятельности). Стены, башни и соборы вольного города никогда не строились за счет обналичивания средств сеньора-феодала. Гражданское общество есть самостоянье, к чему затеваемый ныне новый тур казенной халявы касательства не имеет.