7.VII-13.VII

Месяц назад Ю.М. Лужков изобрел новый вид межрегионального трансферта, заключающийся в том, что г. Москва дарит другим регионам РФ копии установленных в г. Москве преславных, прекрасных статуй на предмет украшения ими российской провинции. Опыт окончился неуспехом: нижегородский мэр Ю.А. Лебедев не захотел брать копию памятника гражданину Минину и князю Пожарскому, а потребовал монумент работы И.П. Мартоса конкретно в натуре - с чем Ю.М. Лужков не мог согласиться. Однако идея монументального трансферта получила нежданную поддержку со стороны вождя думских аграриев лазоревого полковника Н.М. Харитонова. Неудача с восстановлением памятника Ф.Э. Дзержинскому на Лубянке не обескуражила Харитонова, и он обратился к Ю.М. Лужкову как нынешнему официальному феликсодержателю с предложением перевезти и установить статую на родине агрария, в Новосибирской области, - ибо "в начале 20-х годов Дзержинский очень много сделал в Сибири, особенно когда необходимо было оживить Западно-Сибирскую ж.-д.". Эволюция исторического сознания идет неудержимо. Даже в очах чекистского полковника Харитонова суровый рыцарь революции преобразуется в некоего почетного железнодорожника, покровителя Запсиба. Эволюция и удачная, и многообещающая, ибо не только основатель ВЧК, но и ряд последующих руководителей славного учреждения могут считаться божествами-покровителями транспорта. На последнем этапе своей государственной деятельности рыцари революции Г.Г. Ягода и Н.И. Ежов служили наркомами водного транспорта и, сколь можно понять, также много сделали для оживления водных артерий. Тут Н.М. Харитонову имело бы смысл выходить не на Ю.М. Лужкова, а прямо на З.К. Церетели, с тем чтобы тот наладил транспортировку своих колумбозаготовок на берега великих русских рек, предварительно произведя сортировку изделий. К тем, что поменьше, будет прикручиваться голова карликового Н.И. Ежова, к тем, что повыше, - Г.Г. Ягоды. Если же лазоревый полковник сумеет увезти со стрелки Москвы-реки церетелина петроколумба и установить на берегах родной Оби в образе ягодоколумба, он удостоится не только восхищения земляков, но и сердечной благодарности москвичей, которые в знак признательности украсят здания столицы памятными мраморными досками - "Здесь в 19.. (20...) году бывал Н.М. Харитонов, избавитель Москвы от супостата". К несчастью, даже агрополковник не способен избавить свободу слова от главного супостата, по свирепости своих деяний превосходящего Г.Г. Ягоду, Н.И. Ежова и Л.П. Берию вместе взятых. Имеется в виду А.Р. Кох, которого, после того как он объявил о намерении подарить Б.Е. Немцову часть акций "Эха Москвы" (вместо того, чтобы подарить их начальнику "Эха" А.А. Венедиктову), одно прогрессивное СМИ прямо в ленте новостей поименовало "информационным каннибалом". Образ представляется крайне удачным, ибо "каннибал" идеально ассонирует с "аннибалом либерализма", каковыми героическими аннибалами являются сотрудники б. "Медиа-Моста", не изменившие заветам т. Гусинского. В порожденной фантазией Фазиля Искандера газете "Красные субтропики" была опубликована басня "Козлотур и самодур" - "Назло любому самодуру/ Я буду славить на века/ И шерсть и мясо козлотура,/ А также пышные рога". Прогрессивные СМИ могут публиковать в новостных лентах посвященную А.Р. Коху и А.А. Венедиктову не менее поучительную басню "Аннибал и каннибал" - про то, как "Назло любому каннибалу/ Я буду славить на весь свет/ Великодушье аннибала/ И акций кОнтрольный пакет". Самое печальное, что в результате сшибки аннибаловой клятвы с каннибаловой трапезой был отменен намеченный на конец недели пир духа - устраиваемая по инициативе СПС международная конференция "Свобода слова - 2001". Привлеченные к делу члены-соревнователи вдрызг переругались и вышли из состава учредителей мероприятия - сперва "Эхо", затем "Газпром-Медиа". Главный устроитель симпозиума Б.Е. Немцов искренне скорбит - ведь в Москву уже приехали знатные иностранцы, однако не теряет оптимизма и надеется, что пир духа все же состоится осенью. Исторический оптимизм - одна из глубоко привлекательных черт правого дела, но если концептуальные странности неудавшегося мероприятия останутся вне внимания устроителей, есть риск, что осенью все повторится в прежнем виде. Термин "конференция" имеет троякий смысл. Во-первых, это может быть съезд объективных исследователей, в обстановке глубокого взаимоуважения делящихся результатами своих научных опытов, - например, конференция по морфологии пластинчатожаберных. Во-вторых, это может быть международная встреча на высоком уровне, посвященная выработке условий мирного договора, - например, Версальская мирная конференция. В-третьих, это может быть познавательное мероприятие, основными участниками которого являются не столько субъекты, сколько объекты познания. Аннибалы, каннибалы, героические борцы, злые демоны из администрации, словом - большое количество знатных особ обоего пола, с шумом, гамом и вящим кликом совокупляются на глазах у знатных иностранцев, после чего гордый взор иноплеменный составляет себе глубоко объективную, яркую и выпуклую картину того, что сквозит и тайно светит в красоте нашей смиренной. Идея СПС заключалась в том, чтобы соединить разом три подхода. Общая цель мероприятия была вроде бы как познавательная - установление истины посредством обмена результатами ученых опытов; привлечение к делу ведущих боевые действия неприятелей-учредителей напоминало о Версале; а состав участников - совершеннейший цирк с конями - должен был доставить удовольствие знатным иностранцам, едущим принимать у этих русских зачет по свободе слова. В итоге же не вышло ни ученых опытов, ни мирного трактата, ни даже цирка с конями (хотя, впрочем, это праздник, который всегда с тобой), а славу конферансье у Б.Е. Немцова похитил Г.А. Явлинский, в дни, посвященные свободе слова, проведший собственное мероприятие, на котором анонсировал грядущий прорыв "Яблока" в интернет-технологиях. Прорыв, собственно говоря, двух-трехлетней свежести - именно тогда Г.О. Павловский, С.В. Кириенко и Б.Е. Немцов проводили сетевые опыты, ныне объявленные грядуще-прорывными, но нельзя судить Г.А. Явлинского строго. E-business - это такое дело, в котором без надувания щек никак невозможно.