«Почти весь малый бизнес будет защищен системой страхования вкладов»

В Петербурге на полях Международного экономического форума начала работу студия мультимедийного информационного портала «Известия». Одним из первых ее гостей стал глава комитета Госдумы по финансовому рынку Анатолий Аксаков.

В интервью порталу iz.ru депутат рассказал о перспективах легализации криптовалют в России, об идее введения индивидуального пенсионного капитала и о том, как именно государство планирует защищать малые предприятия.

— Первый же вопрос — как продвигается законопроект о цифровых финансовых активах? Вы согласны с замечанием правительства, что за операциями с криптовалютой на сумму от 600 тыс. рублей нужен валютный контроль? И потребуется ли для этого изменение законодательства?

— Законопроект о цифровых финансовых активах принят в первом чтении. И мы рассчитываем принять его во втором и третьем чтениях уже в июне. Соответственно, со второй половины текущего года он начнет действовать. Что касается «антиотмывочного» законодательства, то оно работает для всех видов активов. Очевидно, и для криптовалют оно должно действовать. Но по замыслу нашего законопроекта их легализация, возможно, будет проводиться поэтапно. Мы отдали полномочия по разрешению на обращения криптовалют Центральному банку. И зная, что ЦБ очень консервативно относится к этим инструментам, думаю, не стоит ожидать, что оно будет легализовано в ближайшее время.

— Вот некоторые молодые специалисты спрашивают, как вообще можно контролировать криптовалюту, если она ничем не обеспечена?

— Если обращение происходит вне нашего правового пространства, в каком-то интернет трансграничном пространстве, то проконтролировать его очень сложно, а может быть, и не надо. Это риски тех людей, которые вкладываются в какие-то активы. Нам нужно сначала отрегулировать все вопросы, которые связаны с внутренним рынком. Явление существует, есть интерес к процедуре ISO. Через процедуру ISO выпускаются так называемые токены, а это криптоинструмент. И если он выпускается на российской площадке, то эта площадка должна быть в реестре Центрального банка. В принципе по предложению Финмониторинга все эти инвестиционные платформы или операторы обмена криптовалют должны входить в реестр организации, которой они контролируются.  

— Вы говорите, что Центробанк — довольно консервативная организация. Навскидку, сколько лет может занять процесс легализации криптовалют?

— Думаю, не так уж много лет. Но я лично считаю, что эта индустрия имеет большие перспективы. Всё зависит от того, насколько эти валюты обеспечены. Сейчас уже есть предложения по тестированию обеспеченных криптовалют. То есть для этого будут использоваться какие-то активы, например, земля, имущество, либо, кстати, та же нефть та же, кстати — вот в Венесуэле выпустили свою криптовалюту, которая обеспечена нефтью венесуэльской. У нас по этому поводу есть собственные предложения.

— Алмазы на Дальнем Востоке? Золото?

— Да, есть алмазы. Крымчане, кстати, предлагают обеспечить имуществом, землей выпуск криптовалюты. Но это всё надо тестировать и проверять, насколько это реальные вещи и насколько эти валюты могут быть обратимыми и не принесут вреда — и самому Крыму, и людям.

— Скажите, поступил ли на рассмотрение вашего комитета законопроект о рассмотрении денежных суррогатов?

— Нет, такого законопроекта нет. У нас в принципе запрещены денежные суррогаты как платежные средства. Хотя они используются — у нас бартер был в свое время активный, он фактически заменял денежное обращение. Иногда ценные бумаги меняют на другие ценные бумаги или на какую-то иную валюту. За это наказывать никого не следует, это обычный экономический оборот. Но это не использование соответствующего товара или ценной бумаги как законного платежного средства. По Конституции законным средством является рубль.

— То есть нет перспективы у этого законопроекта о денежных суррогатах?

— Я думаю, что они и не появятся у нас.

— Как скоро средства малых и микропредприятий будут включены в систему страхования?

— Законопроект в первом чтении принят. Сейчас мы его уже практически подготовили ко второму чтению, которое состоится в июне. Если мы его принимаем во втором и третьем чтениях, соответственно, уже со второй половины текущего года закон начнет действовать.

— В какую сумму оцениваются расходы банков на их страхование?

— Миллион четыреста тысяч рублей. Казалось бы, для предпринимателей это очень маленькая сумма. Но оказалось, что средний остаток на счетах у микро- и макропредприятий — около 300 тыс. рублей. То есть почти все малые бизнесмены будут защищены системой страхования вкладов.

— Мы недавно делали сюжет по поводу организаций строительных, которые точно так же вкладывались в общие саморегулирующиеся организации, СРО. Там какие-то гигантские суммы оставались на счетах, а расход был очень маленький, а потом выяснилось, что эти гигантские суммы начали куда-то пропадать. Вот здесь не может быть такого, что деньги будут аккумулироваться, а потом каким-то образом исчезать?

— Это деньги, которые поступают в систему страхования вкладов. В государственную систему. Очевидно, что это всё будет под государственным контролем. Кроме того,  жизнь показала, что Агентство по страхованию вкладов всегда все свои обязательства перед вкладчиками выполняет.

— Еще один законопроект о создании Фонда консолидации страхового сектора прошел два чтения. Уже есть кандидаты на санацию через фонд? Какие-нибудь крупные страховщики?

— Он прошел треть чтения, он уже закон. Я надеюсь, что по крайней мере в ближайшее время таких случаев не будет, но такой инструмент у Центрального банка есть, и это очень важно. Я знаю, что ЦБ так прямо заявлял: «Пока планов таких нет». Но на всякий случай они вооружены тем, что мы приняли закон.

— Скажите, а рассматривается какой-нибудь законопроект о индивидуальном капитале?

— Индивидуальный пенсионный капитал запускается в качестве идеи. Мы 14 июня проводим большие парламентские слушания в Госдуме и рассчитываем, что эта идея получит поддержку. Я лично поддерживаю ее. Считаю, что она позволит людям накопить капитал, который сможет им помочь, когда они уйдут на пенсию: и социальные вопросы решать, и вообще жизненные. А с другой стороны, это источник «длинных» денег и инвестиций в разные проекты. Я рассчитываю, что после дискуссии мы примем закон еще до конца текущего года и он начнет работать со следующего.

— Я так понимаю, эта инициатива у людей может встретить недоверчивое отношение после всех этих изъятий из Пенсионного фонда и так далее?

— Те изъятия, которые происходили до настоящего времени, они все-таки были связаны с тем, что  накапливаемые в негосударственных пенсионных фондах средства фактически не являлись деньгами тех лиц, которые этими средствами должны были пользоваться, уйдя на пенсию, или будут пользоваться. Фактически эти отчисления делали предприятия, и государство имело возможность блокировать эти счета, использовать на иные цели. Отложить, скажем так, действие этих инструментов. Сейчас это уже будет невозможно, потому что это частные деньги: средства людей, которые перечисляют со своего дохода определенную сумму в негосударственный пенсионный фонд, это раз. Во-вторых, мы хотим включить определенные стимулирующие механизмы, чтобы людям все-таки было интересно накапливать деньги именно таким образом. Потому что недоверие, к сожалению, к этой системе сейчас очень большое.

— Мне кажется, что в этом законопроекте должно быть прописано, что ни правительство, ни банковские проблемы не могут повлиять на то, что эти деньги вдруг растворятся в воздухе?

— Если это надо прописывать. Хотя это уже в Конституции есть — никто не имеет права покушаться на частную собственность, если она законно нажита. А доходы — это законно нажитое имущество. Соответственно, это накопления законные. Но при этом если говорить о банках, то надо понимать, что уже сейчас пенсионные накопления защищены системой страхования вкладов.