Вопрос, заданный поэтом Евгением Евтушенко в стихотворении «Наследники Сталина», сегодня по-прежнему актуален. Опросы общественного мнения, проведенные в последние годы, показывают, что всё большее число российских граждан склонны позитивно оценивать деятельность Иосифа Сталина. Причем речь идет не только о таких аспектах этой деятельности, как проведение индустриализации и руководство Вооруженными силами в период Великой Отечественной войны, но и о массовых репрессиях.
Напомним, что по далеко не полным данным только в период 1937–1938 годов были приговорены к расстрелу около 700 тыс. человек. Эта цифра близка к числу российских солдат и офицеров, погибших в Первой мировой войне, когда людей более трех лет уничтожали с применением всех достижений тогдашней военной техники — пулями, снарядами, минами, бомбами, отравляющими веществами. Трудно даже представить, сколько же потребовалось палачей, чтобы перебить такое количество граждан собственной страны!
Вдумайтесь, в мирное время, когда Гражданская война была уже далеко позади, когда практически все реальные противники советской власти уже давно репрессированы или эмигрировали, в стране на ровном месте разворачивается невиданный в мировой истории террор против собственного народа. А организаторы этого террора — сам глава государства Иосиф Сталин и его ближайшие сподвижники. Казалось бы, какие могут быть оправдания этим чудовищным преступлениям? Однако, согласно опросу, проведенному 21–24 апреля «Левада-центром», 25% россиян считают, что это была политическая необходимость.
Убежден, что никто из придерживающихся данной точки зрения не в состоянии ответить на вопрос, в чем была «политическая необходимость» уничтожения высшего военного командного состава армии накануне войны, выдающихся ученых и конструкторов, талантливых инженеров и организаторов производства, писателей, поэтов, философов, врачей, священников.
Размах террора против военных кадров показывает подготовленная в хрущевские годы справка Комиссии президиума ЦК КПСС. А ней говорится: «Из числа руководящих кадров командного состава Красной армии, незаконно репрессированных в период с 1937 года, ныне полностью реабилитированы: 4 маршала Советского Союза (Егоров А.И., Блюхер В.К., Тухачевский М.Н. и Кулик Г.И.); 2 маршала авиации (Худяков С.А. и Ворожейкин Г.А.); генерал армии (Павлов Д.Г.), 4 командарма 1 ранга (Федько И.Ф., Якир И.Э., Уборевич И.П. и Белов И.П.); 1 армейский комиссар 1 ранга (Смирнов П.А.), 2 флагмана флота 1 ранга (Орлов В.М. и Викторов М.В.); 3 генерал-полковника (Гордов В.Н., Штерн Г.М. и Локтионов А.Д.); 10 командармов 2 ранга, 14 армейских комиссаров 2 ранга, 2 флагмана флота 2 ранга, 20 генерал-лейтенантов, вице-адмирал, 59 комкоров, 22 корпусных комиссара, 73 генерал-майора, 2 контр-адмирала, 125 комдивов, 73 дивизионных комиссара и 216 комбригов».
Маршал Советского Союза Александр Василевский говорил писателю Константину Симонову: «Что сказать о последствиях для армии тридцать седьмого — тридцать восьмого года? Вы говорите, что без тридцать седьмого года не было бы поражений сорок первого, а я скажу больше. Без тридцать седьмого года, возможно, не было бы вообще войны в сорок первом году. В том, что Гитлер решился начать войну в сорок первом году, большую роль сыграла оценка той степени разгрома военных кадров, который у нас произошел».
Но даже если брать бывших реальных политических оппонентов Сталина, таких как Зиновьев, Каменев, Пятаков, Радек, Муралов, Бухарин, Рыков, Раковский и других, осужденных на печально знаменитых «московских процессах», то все они к середине 1930-х годов давно смирились со своим политическим поражением и не представляли для Сталина ни малейшей опасности. Не говоря уже о том, что сам факт придания людей суду с заранее предрешенным приговором при отсутствии в их действиях какого-либо состава преступления не может быть ничем оправдан. Сталин — в полном смысле этого слова могильщик права, и всё еще распространенным правовым нигилизмом мы обязаны во многом его эпохе.
Возникает вопрос: почему же столь значительное количество россиян оправдывают палаческую деятельность тирана?
В свое время разоблачение Никитой Хрущевым культа личности Сталина было далеко не полным и во многом непоследовательным. Хрущев не решился на реабилитацию осужденных на «московских процессах», хотя подготовленные для него документы неопровержимо свидетельствовали, что эти процессы были сфальсифицированы. Тем более он не мог решиться на пересмотр результатов более ранних сталинских репрессий, вроде процесса Промпартии, Трудовой крестьянской партии или «Шахтинского дела», не говоря уже о жертвах большевистского террора времен Ленина. В результате у советских людей сложилось впечатление, что им многое недоговаривают. Но главное — созданная еще при Ленине карательная система, когда право подменяла «политическая целесообразность», не претерпела радикальных изменений, хотя и заметно смягчилась.
Вторая волна разоблачения культа личности пришлась на период «гласности и перестройки» под руководством Михаила Горбачева. Она во многом исправила прежние упущения и привела к реабилитации сотен тысяч невинно осужденных, «забытых» в хрущевский период. Однако печальный итог деятельности Горбачева подорвал в глазах населения доверие ко всем его начинаниям, включая новый этап десталинизации.
Что же касается сегодняшнего дня, то за минувшие с момента начала перестройки 30 с небольшим лет Россия, увы, не поразила мир эпохальными научными открытиями, современными высокотехнологичными предприятиями, достижениями в области искусства и культуры. Отсюда возникает ностальгия по прошлому — мифическому «золотому веку», когда весь мир с замиранием сердца наблюдал за происходящим в СССР, а крупнейшие интеллектуалы Запада испытывали чувство восхищения и преклонения перед его вождем. В этом свете Сталин представляется многим «цезарем всех наших великих свершений», как назвал его писатель Эдуард Лимонов.
Свою роль играет и тот факт, что полки книжных магазинов сегодня забиты псевдоисторической литературой, прославляющей Сталина и его деяния. Серьезных научных работ, рассматривающих эту личность объективно и многомерно, на этом фоне крайне мало.
Что же делать? В ряде стран, переживших период жестокой диктатуры, таких как Германия, Испания, Доминиканская Республика, действуют законы, которые делают невозможным прославление тиранов, скажем, в форме установления в их честь мемориальных досок. Некоторые предлагают принять подобный закон и в России. Но запретами и репрессиями мы ничего не добьемся. Необходим сложный и напряженный процесс осмысления собственной истории, в котором ведущую роль должны сыграть не только профессиональные историки, но и ответственные политики и общественные деятели, и, конечно же, «мастера культуры». К сожалению, пока мы наблюдаем обратный процесс: вместо постижения истории происходит ее мифологизация.
Автор – адвокат, профессор, доктор юридических наук
Мение автора может не совпадать с позицией редакции
