Фейерверки не зажгли
Концерт <A style="COLOR: blue" target="_blank" href="http://iz.ru/culture/article896017">знаменитого перуанского тенора Хуана Диего Флореса </A>прошел в Доме музыки на Красных Холмах. Молодой и пригожий 29-летний виртуоз исполнил букет из дьявольски сложных арий Россини, Беллини и Доницетти - свободно взяв за вечер такое количество верхних "до", какое не услышишь в местных оперных театрах за весь сезон. <BR><BR>Хуан Диего Флорес - одна из козырных карт звукозаписывающего концерна Universal. Знойный красавец, умеющий расстреливать поклонниц каскадами фиоритур. Весь западный глянец давно зарезервировал ему место на обложках, вовсю расписав и рок-н-ролльное прошлое, и страсть к футболу, и комплименты от Паваротти. <BR><BR>"Четвертый" тенор приехал в Москву не перед пенсией, как повелось, а значительно раньше и привез более чем презентативную программу из самых своих коронных арий, включив и знаменитое финальное рондо Альмавивы из "Севильского цирюльника", и арию Тонио из "Дочери полка" Доницетти, не пожалев для москвичей ни шестнадцатых, ни тридцать вторых в стремительных пассажах. <BR><BR>С первых тактов стало ясно, что этот певец в самом деле достоин своего пиара - небольшой и, возможно, не самый "серебристый" голос Флореса прекрасно себя чувствовал в акустически проблемном Светлановском зале на фоне шумного, "россиниевского" аккомпанемента. Такого всамделишного колоратурного тенора в России, вероятно, не слышали с тех пор, как в 1974-м соотечественник Флореса Луиджи Альва пел в "Золушке" Россини в постановке La Scala. Публика "встала на уши" уже после первой арии Идрено из "Семирамиды". И лишь некоторые старожилы, возможно, заставшие еще концерты Николая Гедды и гастроли La Scala 1974 года, и аудиофилы, воспитанные на записях Луиджи Альвы и Франсиско Арайсы, похоже, не разделили общего восторга. <BR><BR>Флорес оказался блестяще экипирован всем, кроме артистизма и, извините, музыкальности - не дрессированной всевозможными репетиторами, а выстраданной самолично. Кажется, что и сам процесс музицирования на публике его не греет. Потому все его пулеметные колоратурные очереди и беспроблемные верхние ноты выстреливали мимо. Этакая по-европейски безопасная пиротехника. Как ни парадоксально, наиболее легкий вокально романс Неморино из "Любовного" оказался самым слабым местом концерта - потому что сердце не дрогнуло. Гениальная мелодия, обычно пронимающая даже грубые уши нуворишей, не зацепила ни одной душевной струнки. Такими же постными оказались и бисы: песенка Герцога из "Риголетто" и бравурная "Гранада", навсегда закрепленная за Доминго. <BR><BR>Дирижер Кристофер Франклин за пультом спиваковского НФОРа ничуть не скрасил картину. Распиханные между ариями россиниевские увертюры в исполнении Франклина и явно недорепетировавших российских музыкантов слушались с трудом. Даже блестяще написанные "Цирюльник" и "Золушка", не говоря уже о наспех слепленной композитором "Семирамиде", у НФОРа вышли неблестяще. Даже если не считать неслаженных вступлений и огрехов у медных - оркестр словно бы перенял манеру певца, отоварив до боли знакомые ноты с усердием турецкого строителя. Но веселого в этой картине, согласитесь, маловато.
