"У тебя не два, а шесть двухсотых"
В Ростове-на-Дону вступил в финальную стадию суд над капитаном Ульманом и тремя спецназовцами ГРУ, обвиняемыми в убийстве шестерых мирных чеченцев. 5 апреля на процессе начали заслушивать показания подсудимых - первым об обстоятельствах происшедшего 11 января 2002 года суду рассказал Эдуард Ульман.<BR><BR>Согласно Уголовно-процессуальному кодексу, допрос подсудимых предшествует прениям сторон, после которых присяжные удаляются для вынесения вердикта. На процессе по "делу Ульмана" первым из подсудимых о событиях, случившихся возле чеченского села Дай 11 января 2002 года, решил рассказать капитан Ульман. Свой монолог он произносил доверительным тоном, пытаясь быть максимально понятным присяжным, большинство из которых - женщины. При этом Ульман иллюстрировал перемещение членов группы на макете местности, изготовленном по его просьбе картографами. Присяжные, чтобы все разглядеть, время от времени вставали со своих стульев.<BR><BR>Как <A style="COLOR: blue" target="_blank" href="http://iz.ru/conflict/article908000">уже писали "Известия", </A>прапорщик Владимир Воеводин, лейтенант Александр Калаганский, майор Алексей Перелевский и капитан Эдуард Ульман в составе разведгруппы были задействованы в спецоперации по поимке Хаттаба. Десантировавшись недалеко от села Дай, они попытались остановить "УАЗ", в котором ехали чеченцы. Подсудимые утверждают, что машина не остановилась, и они открыли огонь. Один пассажир "УАЗа" погиб на месте, двое были ранены. Гособвинение придерживается мнения, что водитель автомобиля просто не видел спецназовцев и не успел остановиться. Документы у всех пассажиров "УАЗа" оказались в порядке, оружия в автомобиле не нашли. Несмотря на это, оставшиеся в живых чеченцы были расстреляны, а их тела вместе с автомобилем сожжены. Как утверждают подсудимые, это было сделано по приказу командования. В ходе первого процесса присяжные оправдали спецназовцев, но Верховный суд РФ вернул дело на повторное рассмотрение. <BR><BR>Как заявил в суде во вторник Эдуард Ульман, группе была поставлена задача организовать засаду. <BR><BR>- По правилам проведения засады мы должны не досматривать машины, а открывать огонь, - заявил он в суде. - Но прежде всего я попытался определить свои координаты с помощью спутникового прибора. Как раз в то время, когда я это делал, кто-то крикнул: "Машина".<BR><BR>По словам Ульмана, он увидел "УАЗ", двигающийся на высокой скорости. Он бросил прибор и побежал наперерез, размахивая руками. Он, согласно его показаниям, хотел лично убедиться, есть ли в машине боевики. Но "УАЗ" даже не притормозил. "Если бы я не отскочил, он бы меня сбил", - сказал Ульман. Спецназовец выстрелил в воздух, после чего всадил очередь в машину. "УАЗ" остановился, оказалось, что женщина убита, еще двое пассажиров ранены. Как говорит Ульман, он стрелял не на поражение, а значит, не виновен в гибели директора школы Аласханова.<BR><BR>- Я пытался связаться с вертолетами, попросить забрать раненых, но они не выходили на связь, - рассказывал Ульман, - в центре же отвечали: жди дальнейших указаний.<BR><BR>В тот день оперативным дежурным был майор Перелевский. Именно его голосом отдавались команды. В суде Ульман заявил, что на самом деле Перелевский выступал в роли ретранслятора, а приказы отдавали другие. Как бы то ни было, через какое-то время голос в рации сказал: "У тебя не два, а шесть двухсотых" (имеется в виду "груз двести" - тела убитых). Ульман несколько раз переспрашивал, но в ответ слышал одно и то же. В конце концов он прямо спросил: "Мне что, уничтожить их?". И получил ответ: "Да, уничтожить". <BR><BR>Таким образом, по словам Ульмана, он и созданная им "подгруппа уничтожения", расстреляв чеченцев и попытавшись сжечь "УАЗ", только выполняла приказ командования: "По возвращении полковник Плотников сказал мне: "Все правильно сделали. Молодцы".<BR><BR>Однако гособвинители обратили внимание присяжных на то, что показания капитана Ульмана расходятся с теми, которые он давал в ходе допросов еще в качестве свидетеля в 2002 году (в частности, тогда Ульман называл майора Перелевского своим начальником, следовательно, майор нес ответственность за отдаваемые приказы). От того, покажется ли присяжным более убедительным "свежий" рассказ Ульмана о событиях 3-летней давности, во многом будет зависеть их вердикт. Между тем одна из потерпевших - Кока Тубурова - заявила, что получила анонимное письмо, в котором говорилось о попытке подкупа присяжных адвокатами. Назывались даже фамилии присяжных. Судья Станислав Жидков задал несколько вопросов упомянутым присяжным, но они фактов подкупа не подтвердили.
