«Как говорить о правосудии, когда по ТВ крутят сюжеты о том, как «советские танки давили литовцев»

В Вильнюсе 18 января суд первой инстанции должен вынести вердикт в отношении Альгирдаса Палецкиса. Лидера Социалистического народного фронта Литвы обвиняют в том, что в радиоинтервью по поводу событий у вильнюсской телебашни в 1991-м он сказал: «Как сейчас выясняется, свои стреляли в своих». Ранее прокурор потребовал признать его виновным и приговорить по закону «Об отрицании советской оккупации» к году заключения условно (с отсрочкой наказания на два года).

По версии официального Вильнюса, при взятии под контроль комплекса литовского ТВ «советские воины умышленно убили 13 гражданских лиц и одного спецназовца». Есть и другая версия: что трагические события — это провокация националистов и «Саюдиса».

По просьбе «Известий» Альгирдас Палецкис рассказал о том, почему литовский суд подгоняет дату оглашения решения по его делу в угоду официальной пропагандистской кампании.

— Дата оглашения приговора уже дважды переносилась. Первоначально оно должно было состояться 14 декабря прошлого года. Потом был назначен следующий срок — 30 декабря, накануне Нового года. Почему судебные власти тянут с вынесением вердикта?

— Формально судья констатировал, что не хватает перевода с русского на литовский нескольких страниц свидетельских показаний.

А реальная причина в том, чтобы перенести оглашение приговора на конец второй декады января. Дело в том, что трагические события у вильнюсского телецентра произошли в ночь с 12 на 13 января 1991 года, и официальная пропагандистская машина широко освещала это события в нужном для действующей власти ключе. Уже несколько дней по ТВ крутят сюжеты о том, как «советские танки давили литовцев».

Понятно, что судье будет проще выносить обвинительный вердикт на таком фоне.

— Прокурор огласил свое предложение по приговору еще в начале ноября прошлого года. За прошедшие два с лишним месяца изменилось ли что-то в подходе литовской Фемиды к этому делу?

— С тех пор — ничего. 30 декабря прокурор повторил свое требование: приговорить меня к году заключения условно (с отсрочкой наказания на два года). Он особо подчеркнул, что не видит причин в изменении своего решения, так как Палецкис не раскаялся.

— В конце прошлого года в российских СМИ были опубликованы дополнительные материалы, которые проливают свет на те события. В частности, бывший руководитель группы «Альфа» полковник Михаил Головатов заявил, что его служебный отчет под грифом «секретно» о командировке спецназовцев в литовскую столицу был направлен в Вильнюс. В нем он утверждал, что «альфовцы» не применяли оружие…

— Мы сейчас ищем в Вильнюсе следы этого документа. В любом случае ясно, что в моем деле его пока нет. Тогдашние литовские власти его, видимо, засекретили, и срок давности еще не прошел. Но я не исключаю, что его можно найти в Москве.

— Что за последнее время удалось сделать вашим сторонникам из движения «Мир без нацизма»?

— Более 800 человек — а это немало для Литвы — подписались под текстом, что они поддерживают мои слова «свои стреляли в своих». Это смелые люди. Надо понимать, что это может обернуться против них таким же уголовным преследованием. Петиция предназначается для литовских политических и судебных властей. В Facebook разворачивается активная кампания под лозунгом «Руки прочь от Палецкиса!».

— То есть прокурор был прав, что вы не раскаялись и менять свою линию не собираетесь?

— Ни в коем случае. Во-первых, нельзя утверждать, что советские воины убивали, потому что это не доказано. Во-вторых, в данном случае речь идет о нарушении принципа свободы слова.

Этот суд можно было использовать для того, чтобы переосмыслить отношения Литвы с Россией, закончить взаимные упреки. Спорные вопросы следовало бы передать на рассмотрение международной комиссии историков. Напомню, что к катынскому вопросу вернулись через 70 лет, а тут только 20 прошло.

— Как будете действовать после оглашения приговора?

— Суд надо мной политически ангажирован. Если он будет обвинительным, в чем у меня, к сожалению, нет сомнений, то я подам апелляцию, пойду вплоть до Европейского суда по правам человека.