Когда Джордж Буш – младший в январе 2002 года назвал Иран, Ирак и Северную Корею осью зла под предлогом борьбы с терроризмом, он вряд ли предполагал, что непреднамеренно заложил основу для концепции, которая впоследствии стала известна как «ось сопротивления» в мировом политическом лексиконе.
В том же году ливийская газета опубликовала статью под заголовком «Ось зла или ось сопротивления», в которой общий знаменатель этих трех стран сводился к их противостоянию американской глобальной гегемонии. Однако по своей сути конфликты Северной Кореи, Ирака под руководством Саддама Хусейна и Исламской Республики Иран с США, равно как и их формы правления и международные отношения, сильно отличались друг от друга.
Доктор Али Акбар Велаити, бывший министр иностранных дел Ирана (1981–1997) и советник верховного лидера Ирана по международным делам аятоллы Хаменеи, в 2010 году говорил о «цепи сопротивления» против Израиля во главе с Ираном, которая включала «Хезболлу» в Ливане, палестинское движение ХАМАС и правительство президента Сирии Башара Асада. Последний также описывал гражданскую войну в своей стране как конфликт между «осью сопротивления» и ее врагами на региональном и глобальном уровнях.
Но что такое «ось сопротивления» сегодня? Это коалиция или скоординированный фронт?
«Ось сопротивления» включает группу шиитских движений, таких как «Хезболла» в Ливане, вооруженные шиитские группы в Ираке и правительство Асада. Центральную роль играет Иран. Кроме того, к «оси» примкнуло суннитское движение ХАМАС, что стало заметным фактором в палестинских конфликтах.
«Ось сопротивления» всегда находилась в противостоянии с ИГ (ИГИЛ, запрещенная в РФ организация. — «Известия»), которое также считает Иран, сирийское правительство и шиитские военизированные группы врагами наряду с Израилем и США. Примечательно, что, несмотря на свою заявленную приверженность исламским законам, ИГ убивало преимущественно мусульман, противостоящих ему, а не «неверных».
Еще одним союзником «оси сопротивления» стало йеменское движение «Ансар Аллах», основанное Хусейном аль-Хуси в 1990 году, более известное как хуситы. В настоящее время они контролируют столицу Йемена город Сана и значительные части страны. После нападения ХАМАС на Израиль 7 октября 2023 года и начала атак ЦАХАЛ на сектор Газа хуситы с помощью ракетных ударов по торговым и нефтяным танкерам сделали Красное море опасным для судоходства.
Ливанская «Хезболла», основанная в 1982 году под влиянием идей исламской революции в Иране, с момента своего создания получала финансовую и военную поддержку со стороны Тегерана. В гражданской войне в Сирии силы «Хезболлы» и иранские военные советники активно поддерживали режим Башара Асада. При этом после вовлечения России в сирийский конфликт «ось сопротивления» нашла временного союзника в лице Москвы.
После атак ХАМАС на Израиль 7 октября прошлого года и начала войны в Газе отношения между Ираном и Израилем, а также суть прокси-войны между этими двумя странами изменились. Биньямин Нетаньяху, премьер Израиля, решив атаковать консульство Ирана в Дамаске, фактически создал для Исламской Республики новый вызов — а это привело к тому, что Тегеран впервые атаковал еврейское государство ракетными и беспилотными ударами. Это действительно открыло новую главу в отношениях и конфликтах этих двух региональных держав, результатом чего стал взаимный, но контролируемый ответ Израиля в виде атаки на радарную систему С-300 Ирана.
Убийство Исмаила Хания, политического лидера ХАМАС, 31 июля 2024 года в Тегеране израильтянами и ракетные удары по Бейруту в сентябре, которые привели к гибели лидера «Хезболлы» Хасана Насраллы и около 20 высокопоставленных военных командиров, а также как минимум одного высокопоставленного офицера Корпуса стражей исламской революции, стали предпосылкой для еще одной серии ракетных атак Исламской Республики на Израиль — они произошли 1 октября. Эти события оставили страны региона, Америку и Иран в ожидании ответа Израиля, детали и цели которого до сих пор неясны.
В этих условиях внутренние критики, а также некоторые сторонники Исламской Республики ставят перед руководством вопрос о том, что многолетняя внешняя политика Ирана, направленная на создание и поддержку прокси-групп в регионе, и миллиардная финансовая и военная поддержка этих групп для избегания прямой войны с Израилем оказались неуспешными. Самая крупная военная и политическая организация «оси сопротивления» — «Хезболла» — фактически потеряла своих лидеров, а также, возможно, значительную часть операционных и военных возможностей в результате атак Израиля в сентябре 2024 года. На этом фоне Исламская Республика вынуждена продолжать прямые атаки на еврейское государство. Продолжение этого конфликта вызывает обеспокоенность не только среди стран региона, но и во всем мире, учитывая важность поставок энергетических ресурсов через Персидский залив.
«Ось сопротивления» до 7 октября 2023 года была неофициальным союзом для Ирана, который позволял ему обеспечить свою доктрину внешней политики и безопасность режима. Однако то, что мы наблюдаем сегодня, — это неспособность шиитских военизированных групп Ливана и Ирака, а также йеменских хуситов защищаться перед лицом Израиля и НАТО, что создает беспрецедентные риски для безопасности и суверенитета Исламской Республики Иран.
Политические условия, многочисленные экономические и социальные проблемы внутри Ирана, которые сделали часть населения критически настроенной и недовольной правлением Исламской Республики, способны вызвать напряженность в стране в случае продолжения прямого военного конфликта Ирана с Израилем и атак еврейского государства на иранскую энергетическую инфраструктуру. Поэтому не исключен пересмотр Тегераном своей позиции по отношению к прокси-группам, включая «Хезболлу». Иран может и по-другому взглянуть на резолюцию 1701 Совета Безопасности ООН о выводе сил «Хезболлы» с юга Ливана, а также на возможный процесс разоружения военизированного движения для того, чтобы снизить уровень нынешней эскалации.
Так или иначе то, что мы наблюдаем в последние два года на Ближнем Востоке, подчеркивает: состояние «ни войны, ни мира» никогда не бывает устойчивым — нет другого пути, кроме взаимодействия, переговоров и поиска взаимовыгодных решений.
Автор — иранский политолог, эксперт по Ближнему Востоку
Позиция редакции может не совпадать с мнением автора
