Вплоть до 7 октября 2023 год имел все шансы войти в историю Ближнего Востока как один из самых парадоксальных, но при этом самых обнадеживающих за прошедшее десятилетие. Так, той весной при посредничестве Пекина произошла долгожданная нормализация отношений между Ираном и Саудовской Аравией. Немногим позже случилось и возращение Сирии в «семью арабских народов» посредством восстановления ее полноправного членства в составе Лиги арабских государств. В это время впервые заговорили и о том, что при посредничестве РФ прорабатывается вопрос о преодолении многолетних разногласий между Сирией и Турцией. В Москве начались консультации представителей профильных ведомств двух стран, стали появляться осторожные предложения провести встречу их лидеров.
Турция, где в мае 2023 года прошли парламентские и президентские выборы, последовательно продолжала линию на нормализацию отношений с арабскими монархиями Персидского залива и Египтом. После того как Анкара оказалась буквально на грани прямого военного столкновения с арабскими странами сначала во время Катарского кризиса (2017), а затем в Ливии во время наступления войск фельдмаршала Халифы Хафтара на Триполи (2019), в 2020-х начался постепенный спад напряженности, который потребовал от сторон серьезных взаимных уступок. Продолжалось и поступательное развитие процесса нормализации отношений Израиля и заинтересованных арабских стран в русле «Соглашений Авраама». Проявила к этому интерес и Саудовская Аравия.
Парадоксальным образом эпидемия COVID-19, возложившая колоссальное бремя на национальные государства и международные организации, стимулировала развитие внутрирегиональной кооперации на Ближнем Востоке и в Северной Африке. Продолжающийся в регионе рост численности населения при дефиците водных и продовольственных ресурсов создает вызовы и угрозы развитию, от которых ни одна страна здесь не способна отгородиться или защититься самостоятельно. Угроза экспорту продовольствия из России и с Украины в период СВО еще больше продемонстрировала странам региона недостаточность существующих своих международных структур для защиты общих интересов и потребностей путем коллективного их отстаивания на глобальной арене.
Поступательный рост напряженности и обострение конфликтов в Азии, Африке и Европе, казалось, не затрагивали Ближний Восток, тем более что страны региона в большинстве своем стремились занять позицию позитивного нейтралитета, получая выгоду от сотрудничества со всеми, кто к этому готов.
Тем не менее в середине осени война пришла на Ближний Восток. Последовавшая за атакой ХАМАС ответная военная операция Израиля с самого начала отличалась беспрецедентно высоким уровнем вовлеченности населения.
Для ХАМАС военная операция Израиля была ожидаемой и в определенной степени желанной. Наметившаяся нормализация отношений ведущих арабских стран Западной Азии с Израилем, с одной стороны, и с Ираном и Турцией — с другой — ради создания нового порядка на Ближнем Востоке как минимум обесценивала, а как максимум вовсе снимала с региональной повестки палестинский вопрос, исторически занимавший в ней центральное положение. Уже даже не в средне-, а в краткосрочной перспективе это могло означать риск полного и окончательного отказа арабских стран поддерживать палестинцев, обретение ими своего национального государства ввиду острой заинтересованности в получении технологического капитала Израиля для решения собственных задач устойчивого развития.
А снижение поддержки еще и со стороны Ирана — в случае развития отношений последнего с Саудовской Аравией и дружественными еврейскому государству ОАЭ и Египтом — и вовсе сулило ХАМАС остаться один на один с Израилем, который уже с начала 2000-х фактически отказался вести с палестинцами реальные переговоры по существу. Атака 7 октября для ХАМАС стала ставкой ва-банк, поскольку терять ему оказалось абсолютно нечего, а шанс изменить неблагоприятный для себя ход событий остался только один. Только масштабная война, как очевидно казалось, могла вывести ситуацию из пространства переговоров, где слово «ХАМАС» не имеет веса, на поле боя, где у него есть шансы. При этом ключевая ставка делалась на затяжную, выматывающую партизанскую кампанию, в которой не будет военного победителя, но которая окажет необходимое влияние на мировую публику настолько, чтобы позволить палестинскому актору вернуться за стол переговоров высокого уровня.
Но для израильтян война стала «священной» в тот самый момент, когда боевиками была принесена сакральная жертва в виде более 1 тыс. убитых военных и гражданских лиц, а также захваченных заложников. В представлениях абсолютного большинства израильтян она оказалась естественным и единственно верным, а потому абсолютно легитимным ответом на травму, которую нанесли стране самые большие единомоментные потери среди гражданского населения за многие десятилетия ее современной истории.
Напуганные люди отринули внутренние разногласия. Например, израильское общество забыло о неделях протестных акций против судебной реформы, продвигавшейся правительственной коалицией Биньямина Нетаньяху для снятия с него обвинений в уголовных преступлениях. Забыло оно и о претензиях значительной части населения к ультраправыми радикалам, которые в этой коалиции заняли ведущую роль и приступили к трансформации израильского государства из демократического в еврейское. Забыло оно и об истории последовательных нарушений Израилем обязательств по отношению к палестинцам, принятых в рамках соглашения в Осло: не строить незаконные поселения на спорных территориях, вести переговоры по пути создания двух государств для двух народов. Забывшее всё это, но сплотившееся общество пошло на войну, которую априори считало справедливой по праву жертвы на самооборону и возмездие, а потому сравнительно легко отказалось от соблюдения ее законов.
Как результат, война продолжается уже год. Практически всё руководство ХАМАС, ответственное за организацию и осуществление операции «Наводнение Аль-Акса», уничтожено, как и большая часть его кадровых военных частей. В стремлении реабилитироваться после провала 7 октября допустившие атаку специальные разведывательные и военные структуры еврейского государства справились с большинством тех задач, которые поставило перед ними руководство страны. Огромную цену за действия ХАМАС заплатил весь палестинский народ, включающий в себя жителей не только сектора Газа, но и никак не связанных с движением территорий Западного берега реки Иордан, Восточного Иерусалима и лагерей беженцев на сопредельных территориях арабских стран. Та поразительная и неизбирательная жестокость военных ЦАХАЛ лишь усилила недоверие и ненависть к Израилю во всем регионе.
С другой стороны, израильское общество и государство по истечении года после трагедии 7 октября не только остается глубоко травмированным, но и несет экономические, политические и военные потери день ото дня. Значительная часть заложников не была возвращена, многие остаются в плену, а многие погибли, в том числе от неизбирательного огня со стороны израильских военных. Родственники и семьи остающихся в плену превратились в символ и локомотив протеста в отношении действующего кабинета министров и его политики, делающей ставку исключительно на военное решение и фактически подрывающей переговорный процесс. Даже имея самую отлаженную и совершенную модель мобилизации и комплектования вооруженных сил, Израиль несет в дополнение к военным и другие потери ввиду того, что значительная часть населения оказывается в течение длительного времени буквально вырвана из реального сектора экономики и направлена в войска.
Война стоит дорого, а в случае постоянного увеличения числа противников и направлений развертывания темпы истощения ресурсов даже в самой слаженной военной машине не уменьшаются, а увеличиваются. Малый и средний бизнес в высокотехнологичных отраслях лишается профессиональных кадров и вынужден либо закрываться, либо уезжать из страны. Инвестиционная привлекательность государства для иностранных инвесторов неуклонно снижается. Развернутая йеменскими хуситами в Красном море и Аденском заливе морская война с целью осуществления блокады порта Эйлат дает свои плоды и приводит к снижению объемов грузоперевозок и внешней торговли.
Опираясь на комплексную всеобъемлющую военную, политическую и экономическую поддержку США и ряда их союзников, израильское руководство своими действиями и непреклонной приверженностью военному решению значительным образом дискредитировало себя в глазах мирового большинства.
Как это часто бывало в прошлом, палестино-израильский конфликт вновь не стал внутренним делом и стремительно обрел широкое региональное, трансрегиональное и глобальное измерение.
В отсутствие эффективного по форме и справедливого по сути арбитража со стороны ООН государства и народы Ближнего Востока вынуждены рассчитывать лишь на собственные силы и волю в стремлении остановить насилие и создать надежные гарантии безопасности для всех сторон конфликта в интересах построения прочного мира в регионе.
Отсутствие инклюзивных региональных организаций и институциональных объединений, способных обеспечить площадку для переговоров и силу исполнения принятых договоренностей, значительно затрудняет поиск и реализацию дорожной карты урегулирования. Усилия и инициативы со стороны таких игроков, как Египет, Катар и Турция, обладавших определенным кредитом доверия у обеих сторон конфликта и доброй волей сыграть неблагодарную роль посредника, не дали заметного результата.
«Хезболла» в Ливане, хуситы в Йемене, шиитские военизированные формирования в Сирии и Ираке, опираясь на поддержку Ирана, вступили в открытое вооруженное противостояние с Израилем и его союзниками. Это вызвало неизбежное поэтапное расширение зоны конфликта, открытие новых направлений и фронтов противостояния, включающих спустя год юг и столицу Ливана, территорию Сирии и акваторию Красного моря и Аденского залива.
Особую опасность дальнейшего расширения конфликта таит в себе вовлечение в него Ирана. Шедшая десятилетиями тайная война между Ираном и Израилем уже стала явной после того, как интенсивность обмена прямыми ударами возросла вследствие множащихся вызовов и угроз неразрешенного конфликта в Газе.
Спустя год после террористической атаки 7 октября Ближний Восток больше не станет прежним, точка невозврата пройдена, новая конфигурация и баланс сил будут совсем иными, как, вполне возможно, и сам состав значимых участников за столом для переговоров. Оценить в полной мере перспективы того, чем закончится бушевание джина насилия, выпущенного на свободу осенью 2023 года, еще только предстоит, но очевидно: гуманитарные катастрофы Газы и Ливана могут оказаться далеко не последними и даже не главными из них.
Автор — сотрудник Центра арабских и исламских исследований Института востоковедения РАН, эксперт клуба «Валдай»
Позиция редакции может не совпадать с мнением автора
