Газопроводы «Северный поток – 1» и «Северный поток – 2» могут считаться одними из наиболее статусных фигур умолчания, о которых в ЕС предпочитают без необходимости не вспоминать. Конечно, в Брюсселе и других европейских столицах охотно готовы рассуждать о пользе отказа от «российских молекул газа». Однако, по замыслу евробрюрократов, это решение должно было быть принято добровольно и с осознанием высокой ответственности за возможные последствия. Издержки энергоперехода для промышленных предприятий и домохозяйств представлялись как вынужденная плата за трудный, но необходимый шаг к климатически безопасной зеленой энергии и независимости от якобы ненадежного «авторитарного» поставщика.
Подрыв же газопроводов группой неустановленных лиц, да еще и после прямых угроз из Вашингтона, внес в эту благостную картину уродливые черты экономической войны, где европейцы оказались пострадавшей стороной без права голоса. Немецкие «зеленые» были последовательными противниками германо-российского энергетического сотрудничества, однако в конце 2021 года даже они заявили, что «Северные потоки», может, и стали ошибкой, но ошибкой Германии, а значит, и разбираться с ней предстоит Берлину, а не третьим странам. Теперь стало ясно, что внутри сообщества стран Запада чужих ошибок не бывает.
Вряд ли кто-то ожидал, что инициированные отдельными странами Балтийского региона расследования диверсии на газопроводах приведут к быстрым и однозначным результатам. Следственным действиям мешали не хитроумность злоумышленников и запутанность дела, а страх случайно в пылу поиска обозначить основного подозреваемого. В результате, расследования, инициированные Швецией и Данией довольно быстро были свернуты за невозможностью установить истинную картину произошедшего. Взаимодействовать с российскими коллегами, проводящими собственное расследование, никто не посчитал необходимым.
Не стал прекращать работу следователей только Берлин. Немецкий избиратель вряд ли бы понял столь пассивную позицию своего правительства, которое поленилось даже создать видимость формального желания разобраться в диверсии на газопроводах. В конце концов, в случае с Германией речь шла о покушении на основы энергобезопасности страны и дорогостоящий проект, который некогда защищали высокопоставленные немецкие политики.
Возможно, в Берлине предпочли бы списать и этот случай на «происки Москвы», которая устроила масштабную провокацию в надежде расшатать единство ЕС и НАТО. Однако отсутствие доказательств и абсурдность гипотезы быстро низвела попытки притянуть «российский след» к маргинальным концепциям. Виновных предстояло искать в другом месте.
Постепенно ход расследования стал резонировать с переменчивой динамикой украинского кризиса. Утекшие в прессу сведения давали противоречивую картину диверсии в диапазоне от продуманной спецоперации до кустарной инициативы. Появившийся было «украинский след» оставлял широкое пространство для трактовки степени вовлеченности в преступление официального Киева и, с другой стороны, его западных покровителей. Само собой, правительство Зеленского неизменно отвергало все обвинения.
Заявления бывшего депутата Верховной рады Андрея Деркача, по всей видимости, призваны определить реальный баланс между исполнителем и организатором. В своем интервью он назвал конкретные имена граждан Украины, совершивших диверсию на газопроводе. Они проходили подготовку в Житомирской области и на территории Румынии, неподалеку от базы НАТО Мангалиа. Технология подрыва отрабатывалась на газопроводе «Южный поток». Завершающий этап проходил в Польше.
Широкая география подготовки диверсантов выводит круг подозреваемых за собственно украинские границы. Сложно представить, как операция такого масштаба могла бы быть реализована силами одних украинских спецслужб. И в то же время именно они оказались основными исполнителями подрыва и ответственными за его разрушительные последствия, в том числе — экологические.
Так или иначе, в сложившейся ситуации не стоит ожидать публичного «прозрения» ЕС или Германии в отношении диверсии на «Северных потоках». Антироссийский консенсус немецких элит исключает возможность для солидарности с позицией Российской Федерации, даже если это соответствует интересам ФРГ. В конечном счете немецкое расследование продолжается, ведется независимо от российских следственных действий, и пока его результаты остаются неизвестными. Можно ожидать, что со временем ситуация изменится, но пока Берлин хранит молчание. Промолчит немецкое руководство и сейчас, сделав вид, что оно не заметило важной для себя информации.
Результаты российского расследования подрыва газопроводов будут влиять на внутриевропейскую дискуссию в той мере, в какой Москва сможет усилить собственные позиции в рамках украинского кризиса и вне его. Активные действия на фронте, укрепление экономики, развитие сотрудничества с дружественными государствами укрепят понимание Запада о невозможности «отменить» Россию и игнорировать ее позицию. За этим пониманием последует готовность к адекватной коммуникации и обсуждению общих проблем, в том числе и произошедшего с «Северными потоками».
Автор — научный сотрудник Центра европейских исследований ИМИ МГИМО
Позиция редакции может не совпадать с мнением автора
