Южно-Китайское море по-прежнему остается ареной противостояния между Китаем, Вьетнамом, Филиппинами, Брунеем, Тайванем и Малайзией. Пекин сегодня претендует на территорию «девятипунктирной линии» — это около 90% акватории моря.
Наиболее острые противоречия в последние годы наблюдаются в отношениях КНР с Филиппинами. В июле 2016 года международный трибунал в Гааге по иску Филиппин вынес решение о том, что претензии Китая на территории в Южно-Китайском море являются безосновательными. Пекин юрисдикцию Гаагского суда не признал.
В условиях однополярной системы международных отношений, которая сформировалась с распадом СССР в 1991 году, был нарушен баланс сил, который почти полвека обеспечивал функционирование международного права. С установлением гегемонии США, в том числе и над международно-правовыми институтами, решения принимаются только в интересах Вашингтона. Южно-Китайское море в американской де-юре оборонительной, а де-факто наступательной стратегии служит важным фактором сдерживания и окружения Китая. Штаты создают цепь из своих союзников и очагов локальной напряженности. Примерно по тому же принципу они окружают и Россию, размещая военные базы в Прибалтике и Польше, спонсируя киевский режим.
Касаясь вероятности полноценной войны между двумя ядерными державами, нужно понимать, что такого рода конфликт не будет иметь победителей, а значит, и смысла. С появлением ядерного оружия международные отношения и способы разрешения конфликтов изменились так значительно, что нам лишь предстоит выработать новые теоретические подходы к осмыслению происходящего — в том числе и в Южно-Китайском море.
На практике США, теряя контроль над экономиками стран Юго-Восточной Азии, стараются делать упор на вопросы безопасности, акцентируя внимание на «китайской угрозе». В связи с этим развиваются оборонные форматы QUAD и AUKUS, куда активно втягиваются и страны АСЕАН, заинтересованные в мирном и безопасном море. Однако, участие в американских оборонных форматах только провоцирует дальнейшее усиление напряженности, усиливая недоверие и разделение стран на враждующие лагеря.
Некоторые лидеры, как например, индонезийский президент Джоко Видодо осознают негативные последствия вовлечения своих стран в подобные форматы. Но филиппинский президент Маркос-младший, по всей видимости, обладает куда более узким политическим кругозором, нежели его предшественник Родриго Дутерте, старавшийся дистанцироваться от традиционно тесных связей страны с США. По сути, обострение отношений с КНР угрожает безопасности и идет вразрез с национальными интересами Филиппин, однако Маркос-младший пытается заработать политические очки на агрессивной риторике, рассчитывая на поддержку Вашингтона.
Несмотря на формальное обязательство США поддержать Филиппины в случае военного столкновения, до конца неясно, как на деле поведет себя Вашингтон в случае, если эскалация перерастет в военное столкновение. Можно быть уверенным: вероятности вмешательства и возможные риски оценивают аналитические ведомства всех заинтересованных сторон, в том числе и Китая. Однако на практике мы видим, что КНР использует стратегию, направленную на обозначение зон контроля, избегая жертв. Оборонное ведомство США заявляло об увеличении случаев, когда китайские истребители вытесняли американские самолеты из акватории ЮКМ, а против филиппинских моряков активно используются водометы.
С приходом Маркоса-младшего США получили четыре новые базы в акватории ЮКМ вдобавок к имеющимся пяти. Таким образом ВМС США пытаются контролировать один из самых значимых торговых путей — примерно 20% мировой торговли.
Китай и США сейчас значительно усиливаются и проверяют друг друга на прочность. Современная политика во многом — война нервов, и это прекрасно понимают в Вашингтоне. Штатам выгодно втянуть Китай в серию локальных конфликтов разной степени интенсивности. При этом вряд ли они готовы жертвовать своими позициями на Филиппинах. Скорее всего, Маркос-младший демонстрирует решимость до тех пор, пока в Пекине от него отмахиваются как от надоедливой мухи.
В случае демонстрации решимости со стороны Пекина может быть несколько сценариев. Первый — США сами одернут союзника и предпочтут договариваться напрямую. Второй — эскалация продолжится до тех пор, пока КНР не придется разрешать его силовыми средствами. Второй сценарий менее вероятен, так как в этом случае США придется подвергать Китай серьезным международным санкциям, поддерживать Филиппины оружием, боеприпасами и военными специалистами, страховать архипелаг силами флота, нести потери от свертывания экономических связей с Китаем.
Всё это — чрезвычайно большие риски, которые, учитывая ситуацию на Украине и эскалацию напряженности вокруг Тайваня, выглядят несоизмеримыми с возможным выигрышем. Наиболее вероятный сценарий — Филиппины, Вьетнам и, возможно, некоторые другие страны региона продолжат заключать разного рода соглашения как с США, так и между собой, без участия Китая. Таким образом, Пекин будет вынужден оценивать риски эскалации конфликта и держать достаточные силы в регионе, отвлекаясь от проблемы возвращения Тайваня.
Однако политику Китая сложно назвать реактивной по отношению к американской, и методы противодействия расширению американского влияния в акватории ЮКМ будут включать в себя экономические инициативы, так как экономика — козырь в рукаве Пекина, которым он может отвадить соседей по региону от сомнительных инициатив США. Вероятность разгорания военного конфликта в регионе достаточно мала, так как для подавляющего большинства стран региона, включая Филиппины, Китай — основной экономический партнер, а США — главный противовес экономическому доминированию Пекина.
Этот баланс давно лежит в основе политики стран Юго-Восточной Азии и его значительное смещение в ту или иную сторону, учитывая потенциальные риски, невыгодно никому, включая Пекин и Вашингтон.
Автор — научный сотрудник Центра изучения Вьетнама и АСЕАН ИКСА РАН
Позиция редакции может не совпадать с мнением автора
