Не стало Эмиля Григорьевича Верника... Я был знаком с ним с 1979 года. Эмиль Григорьевич преподавал в Школе-студии МХАТ, а потом туда поступил его сын Игорь, с которым мы дружим, получается, с 1980 года. Вся семья Верников — это мои родные люди, мое душевное и человеческое пространство.
Сейчас, с высоты моего возраста, могу сказать, что Эмиль Григорьевич соответствует всем параметрам интеллигентного человека. Интеллектуал, просветитель, новатор, он поменял интонацию целого поколения на радио. Он один из пионеров, первопроходцев нашего радиотеатра. Какая прекрасная жизнь! Когда говорят: «Эмиль Верник» — я сразу вижу улыбающегося во весь рот искреннего человека. И он словно обращается ко мне: «Игорек, привет, как твои дела?» Совсем недавно он говорил сыну Вадику, что ему, может быть, стоит позвонить Игорю и снова позаниматься с ребятами в Школе-студии. Он преподавал там до момента, когда ему уже стало трудно ходить. Но его возвращение при этом было абсолютно реально! Это же такое здоровое, душевное поколение.
Я так завидовал его сыновьям, что отец у них жив. А ему — что у него такие дети. Мне кажется, именно они сделали так, что Эмиль Григорьевич легче других своих сверстников и коллег перенес исчезновение страны, где он жил, наступление новых времен, фактическую смерть радиотеатра. Они его сильно поддерживали, особенно когда не стало мамы. В них и во внуках он видел свою жизнь. В них и в студентах. Это его держало. Я был на его 90-летии, и они с однокурсниками своими так отплясывали! Молодежь бы позавидовала.
Нас, студентов, он сразу запоминал всех до одного по именам и часто приглашал к себе в радиостудию — это был какой-то совсем другой, удивительный мир. Это особый жанр, другая интонация. Я часто говорю об этом — об интонации. В мир драматического искусства иногда приходят люди, полностью меняющие интонацию. Таковыми были великие мхатовцы, которых сегодня все помнят, таков был радиотеатр Эмиля Верника. У нас было ощущение, что мы — посвященные. Нам открылось новое искусство, хотя оно было новым только для нас, а до этого уже лет сорок как существовало. Я, к сожалению, не успел в нем поучаствовать, потому что началось другое время. Но еще Олег Павлович Табаков рассказывал, как Эмиль Верник давал им, с одной стороны, хорошо оплачиваемую работу, а с другой стороны — это была более чем творческая работа. Не халтура, чтобы подзаработать, а подлинное искусство.
Его улыбка — это жизненная позиция, я в этом совершенно уверен. Эмиль Григорьевич был далеко не из тех бесхребетных людей, которым просто всё весело и хорошо. Нет, он был довольно жесткий и требовательный в профессии. Верник — не мягкий и пушистый, как могли бы подумать те, кто его не знал. Он всегда твердо понимал, чего он хочет, и добивался этого. А еще он очень легко и просто говорил о самых важных вещах. Несколько лет назад я прочел статью Даниила Гранина, где он сказал, что совесть никто не отменял. И я думаю, что вот это было свойственно поколению Гранина и Верника. Они все так или иначе пережили войну, они знали цену совести, она для них была на первом месте. Сегодня мы часто становимся свидетелями разного рода бессовестных дел, и я счастлив, что мы столкнулись с этим поколением, которое рассказало нам, насколько важно оставаться совестливым, порядочным, не предавать, не оскорблять. И что такое говорить правду. Ведь это они в советское время ставили «Гамлета», а говорили в нем о свободе и несвободе в нашей стране. Это не фига в кармане, а художественное решение.
Мне повезло — меня окружали и учили великие актеры, многие из которых поработали в спектаклях Верника. Сейчас жанр радиоспектакля возвращается. Даже те аудиокниги, которые сегодня все слушают в машине, выросли на самом деле из радиотеатра Верника. Даже в театре ухо зрителя бессознательно проверяет спектакль на правду. И если оно не воспринимает спектакль — глаз перестает смотреть, ты уже не веришь. А тут-то, на радио, нужно попасть только в ушную раковину, не сфальшивив. Я и сейчас с удовольствием переслушиваю старые радиоспектакли, ко многим из которых имел отношение Эмиль Григорьевич Верник.
Автор — ректор Школы-студии МХАТ, заслуженный артист РФ, заслуженный деятель искусств РФ
