Путь Ильича: как снимать фильмы о вождях и остаться человеком
Автор первого звукового фильма о Ленине и первого истерна Михаил Ромм первым в игровом кино задумался об этических проблемах ядерной физики. Создал шедевр мировой документалистики «Обыкновенный фашизм». Учил Тарковского и Шукшина, Кончаловского и Михалкова, Климова и Хуциева, Митту и Абуладзе и остался в истории кинематографа неразгаданной загадкой. «Известия» вспоминают главные события жизни великого режиссера.
Он видел Ленина
Не так легко говорить о Ромме. Чтобы понять это, лучше всего привести две цитаты из его фильмов. Первая — из картины «Ленин в Октябре», 1937 год.
«Василий (читает письмо): И что делать с помещиками?
Ленин: Выгонять! Пусть выгоняют всех.
Василий: А вот он дальше пишет: «Хотели их гнать, а потом решили и всех поубивали».
Ленин: Ага. Ну что же, очень толковое письмо».
Вторая — из «Обыкновенного фашизма». 1965 год, голос Ромма за кадром: «Летчику сверху разбитые дома кажутся тихими, мирными, даже красивыми. А люди сверху кажутся муравьями или тараканами, и их не страшно расстреливать».
Мы вряд ли поймем до конца этого удивительного человека с удивительной судьбой. Отдельные факты в его случае так тесно сплетены с легендами и байками, на которые он был щедр, что доискиваться правды можно бесконечно.
Ромм родился 24 января 1901 года в Иркутске, где его родители, социал-демократы, были в ссылке. В 1907-м семья осела в Москве. Михаил отучился в классической гимназии, увлекся рисованием, лепил из глины. В 1917-м поступил в Московское училище живописи, ваяния и зодчества (позже вошло во ВХУТЕМАС), а после Октябрьской революции начал активную работу на стороне большевиков. С зимы 1918 года ездил по деревням и конфисковывал излишки хлеба у кулаков. Через два года его мобилизовали связистом, но потом перевели инспектором в «Особую комиссию по вопросам численности Красной армии и флота». Однажды Ромм видел Ленина. И в 20 лет вернулся учиться на скульптора уже взрослым человеком.
После окончания ВХУТЕМАС Ромм, как он шутил позже, «занимался всеми видами искусства, кроме балета и игры на тромбоне»: переводил с французского, ставил спектакли, рисовал плакаты, изучал педагогику, в частности детское восприятие кинематографа. Познакомился с Сергеем Эйзенштейном и получил от него мощный заряд конструктивной критики. Далее карьера Ромма развивалась стремительно. В 1933 году ему предложили придумать и снять дебют. При условии, что бюджет будет микроскопическим, а фильм немым, без массовок и знаменитостей, с простыми декорациями. Ромм ухватился за эту возможность. Быстро адаптировал часть повести любимого Мопассана «Пышка» (он переводил этого писателя) и сделал настолько лаконичный и емкий фильм о лицемерии буржуазного сознания, что стало понятно: родился крупный автор, готовый работать быстро и дешево, часто в две смены, по ночам, учиться на ходу.
Но всё же удивительно, что молодому и, в общем, не слишком опытному режиссеру поручили ставить фильм по личному заданию Сталина. Тому очень понравился вестерн Джона Форда «Потерянный патруль» — ремейк немого британского фильма 1929 года. Надо и советскому кинематографу сделать что-то в том же духе, только на нашем материале, решил вождь. Это было нормально, кинематограф Кулешова, Эйзенштейна и Вертова вообще вырос из восхищения американским кино, на него не стыдно было равняться. Поэтому Ромм отправился в пустыню Каракум и в немыслимо трудных условиях создал первый истерн, как его потом назовут. «Тринадцать» рассказывает о стычке пограничников с басмачами. Единственную женскую роль исполнила актриса Елена Кузьмина. На съемках она влюбилась в Ромма, ушла к нему от мужа Бориса Барнета, и жили они с тех пор долго и счастливо. Впрочем, могли бы дольше и счастливее, если бы век был другой.
Еще забавный факт. Упомянутый Джон Форд выпустил свою версию «Пышки» в 1939 году. Она называлась «Дилижанс», там играл Джон Уэйн, и это был вестерн. Сегодня он считается одной из вершин жанра. А по мотивам роммовских «Тринадцати» в Голливуде в 1943 году сделали «Сахару» с Хамфри Богартом. В 1950-е Ромм озвучил «Пышку», в таком виде ее смотрят и сейчас.
Катарсис без скидок
А тогда режиссера ждало новое испытание: его бросили на самую опасную в тот момент миссию. К 20-летию революции надо было снять первый звуковой фильм о Ленине. Шел 1937 год, и нужно было нигде ни с чем не ошибиться. Ромм и тут совершил невозможное. Позвал на главную роль Бориса Щукина, который уже играл Ленина в театре. Работал круглосуточно, один из акцентов в картине тоже сделан на бессонных ночах вождя. Вставил в сюжет максимально возможное количество сцен со Сталиным, назвал политическими проститутками Зиновьева и Каменева, задвинул в тень практически всех ленинских соратников. Зато выписал образ Ленина так, что он сразу стал иконическим. Авантюрист, интроверт, самоотверженный трудяга, предпочитающий отдавать приказания шепотом, мастер конспирации и любитель быстрых решительных действий. Многие говорили, что Щукина в фильме больше, чем Ромма, но без одержимого и страстного постановщика картины бы не было. Она в равной степени возмутительна и прекрасна.
Сталину фильм очень понравился. Правда, Ромму велели добавить масштаба, реконструировав штурм Зимнего например. Когда Сталин умер, многие сцены с ним вырезали, в других сделали будущего отца народов едва заметным, но полная версия сегодня, к счастью, доступна, и лучше смотреть ее — как документ времени.
Ромм хотел снимать «Пиковую даму», но ему отказали: надо было сделать еще одну картину о Ленине. «Ленин в 1918 году» — последовательное оправдание репрессий, Сталина тут еще больше, чем в первой ленте. Не просто так Ромм в «Обыкновенном фашизме» прочувствованно расскажет, как трудно было в Третьем рейхе сказать нет. И восхитится теми, кто всё же смог это сделать. В общем, и следующая картина — «Мечта», один из лучших фильмов Ромма, вольная интерпретация «На дне» Максима Горького — при всех своих достоинствах, интеллигентности, мягкости, содержит в себе уступки времени. Но от этого шедевр не перестает быть шедевром. Лучшую свою роль на экране в нем сыграла Фаина Раневская, да и Кузьмина, появившаяся в образе неудачливой невесты, тоже. А когда пан Коморовский, на людях циничный денди с остротами в стиле Оскара Уайльда, стирает в тазике белье, это катарсис без всяких скидок.
Три карты
За 20 лет с момента выхода «Мечты» Ромм снял ряд картин ярких, умных, часто выдающихся. Среди них — «Человек № 217», «Адмирал Ушаков», «Убийство на улице Данте». Но он как будто всё меньше позволял обстоятельствам решать за него, всё сильнее сопротивлялся — его образование, культура, опыт давали для этого опору. Ему уже досталось по линии антисемитизма, он пресытился идеологическими заказами, и к Сталину отношение тогда было тоже непростое: в 1965 году режиссер подписал письмо Брежневу против реабилитации «отца народов».
Многие, включая его самого, считали, что основной причиной рывка в новую эстетику, новое видение кино стало общение с талантливыми учениками во ВГИКе. Пережив жестокий творческий кризис, Ромм вырвался к «Девяти дням одного года», драме о физиках-ядерщиках, фильму легкому, свободному, умному и мужественному. Герой Смоктуновского с мефистофелевскими интонациями искушает героя Баталова сомнениями, а тот противостоит оппоненту, который не просто его друг: положительный герой увел у отрицательного девушку. Чтобы потом уработаться и облучиться смертельной дозой радиации. На его стороне вера в торжество мысли и духа ради будущего всего человечества. Ромм, конечно, в споры персонажей поместил свои внутренние размышления. Это был не фильм, а манифест. Как написано у Лескова, «жизнь кончилась, и начинается житие». Ромм подал заявление об уходе из ВГИКа. Более того, ушел из игрового кино. Дальше ему хотелось заниматься только правдой — времени оставалось не так много. Здоровье было расшатано, лишние знакомства отброшены, друзья и единомышленники почти все умерли. Но остались сверхъестественная энергия и любовь к кино. «Пиковую даму» Ромм так и не снял, но свои три карты нашел. Вместе с Майей Туровской и Юрием Ханютиным он принялся за проект, который станет главным в его жизни. Может быть, остальные его картины забудутся, а эта будет жить, пока существуют экраны и движущиеся на них картинки.
Из гор трофейной нацистской хроники Ромм создал грандиозное поэтическое и публицистическое произведение «Обыкновенный фашизм». Сталкивая страшное и смешное, бытовое и монументальное, выстроил последовательное разоблачение тоталитарной идеи. В кадре были фюрер и солдаты вермахта, а интонации Ромма за кадром не оставляли сомнений в том, что тираны и любители манипуляций во всем мире должны узнать себя. Вливаясь в массу, человек теряет себя, и этому нет оправданий. «Обыкновенный фашизм» — ода личности, индивидуальности, свободе — облетел весь мир, это был блокбастер. А Суслов, как говорят, после просмотра сказал Ромму: «За что вы нас так не любите?» До 1980-х годов картину ни разу не показало советское телевидение. Ромм с Туровской и Ханютиным подготовили великолепную книгу-альбом «Обыкновенный фашизм» — раскадровка, сценарий, комментарии, но и ее не выпустили. Режиссера начали давить, его могучий организм сдался, пошли сердечные приступы.
Он всё равно начал новый фильм, который должен был стать его завещанием. «Мир сегодня» — попытка проанализировать ХХ век через хронику, осознать происходящие во второй его половине катаклизмы, понять, чего ждать от будущего. Там были концерты The Beatles, китайская культурная революция, молодежные движения Запада, трагедия Хиросимы и Нагасаки. Ромм хотел понять, откуда ждать угрозы и как человечеству ее предотвратить. Что сделать, чтобы побежденный рейх не сменился своими инкарнациями? Хотя автор явно осознавал, что это уже произошло.
Ромм умер, не успев закончить картину. Ее доделали и выпустили под названием «И все-таки я верю…» ученики режиссера Элем Климов, Герман Лавров и Марлен Хуциев. Их работу нельзя считать полноценным фильмом, но замысел вполне прозрачен. Пиковая дама подменила собой туз, и Ромм не дописал свое послание миру. Но он оставил нам куда больше, чем мы до сих пор способны вместить.
