В понедельник стало известно о ряде шагов правительства, которые были позиционированы, по крайней мере в СМИ, как реформа аппарата госуправления. В заголовки попали сокращения госслужащих на 10%, но такие оптимизации бывают достаточно регулярно. Так что вряд ли только это может считаться полноценной реформой. В 2018 году наша экспертная группа, работавшая в Центре стратегических разработок, сформулировала четыре основных направления реформы госуправления. Было бы интересно сравнить, будут ли пересечения с тем, что готовит кабмин.
Первое ― это появление серьезного блока стратегического управления, ориентированного не только на масштабные цели развития, но и на внедрение практик регулярного менеджмента для их реализации. Национальные цели определены, однако к ним остается много вопросов. В частности, как именно они взаимосвязаны, какие меры госполитики необходимы внутри каждой из всенародных задач, как их выполнять, чтобы они действительно работали на достижение реального результата.
Под параметры развития необходимо перестроить систему «каскадирования» KPI сверху до уровня исполнителей. Причем сделать это так, чтобы не повторялась известная проблема госсектора, где работа на показатели подменяет работу на результат. По существу, это вопрос качества постановки ключевых показателей эффективности. А именно, непонятно, как и будут ли определены нужные итоговые эффекты, значимые изменения, которые должны произойти по итогам достижения наццелей? Будут ли они достаточно хорошо разложены в части значимых конечных итогов, какими должны быть результаты каждого из промежуточных мероприятий?
Меры госполитики должны быть обеспечены ресурсами: финансовыми, кадровыми и управленческими. При проектировании этих мер можно применять подход, который называется «теория изменений», а также инструменты доказательной политики, которые позволяют лучше оценивать эффект, основываясь на данных. Сегодня делаются определенные шаги в этом направлении, но комплексную картину изменений пока увидеть сложно.
Второе направление ― это цифровая трансформация, которая достаточно активно идет в России. В результате такой трансформации органов власти действительно можно будет значительно сократить аппарат госслужащих. Однако для того чтобы трансформация состоялась, для полноценного внедрения цифровых платформ необходимо сначала найти те ресурсы, в том числе кадровые, которые помогут выполнить всю эту работу. Это и программисты, и специалисты, которые занимаются непосредственно бизнес-процессами и данными. Они должны обеспечить внедрение и качественную работу платформ.
Нужны профессионалы, рыночный уровень оплаты которых значительно выше, чем оклады на госслужбе. Получается, что сначала необходимо доукомплектовать серьезные команды, добиться реального изменения процессов, перейти к управлению на данных. И только тогда можно будет сказать, кого именно можно сокращать. С другой стороны, разговоры о сокращении на 10% звучат не впервые. Сама эта цифра говорит о том, что сокращаться будут в основном вакансии: значит, это шаг в рамках оптимизации. Когда речь пойдет об успехах цифровой трансформации, то мы увидим более крупные цифры.
Третье направление ― это вопросы регуляторной политики. «Гильотина» ― инструмент пересмотра нормативных актов, негативно влияющих на бизнес-климат и правовую среду в нашей стране, ― закончится в 2021 году. Пока нет оценок, каким будет новое законодательство и станут ли новые требования лучше. Сейчас самое главное сам процесс, ведь «регуляторная гильотина» ― это только первый шаг.
Дальше встает вопрос нормальной регуляторной политики. Это оценка воздействия новых норм, в том числе на бизнес, вопрос их обоснованности. Нынешнее качество финансово-экономического обоснования и воздействия законов оставляет желать лучшего ― прорыва пока нет.
И, наконец, кадровый вопрос. Качество подбора в госуправлении, системы мотивации, управление персоналом полного цикла ― всё это необходимо серьезно улучшать. Да, это сложная история: государственных и муниципальных служащих в России действительно много, однако у большинства из них небольшая зарплата и в основном это совсем не высокопроизводительные рабочие места. Станут ли они более продуктивными и привлекательными для молодежи и высококлассных специалистов? Будут ли компетентные и мотивированные кадры приходить на госслужбу, реализовывать новые сложные проекты?
Если ответы на эти вопросы у нас есть и они положительные, то можно утверждать, что реальная, сложная, комплексная реформа госуправления запущена.
Автор — директор Центра перспективных управленческих решений
Позиция редакции может не совпадать с мнением автора
