На свободу - с новой пьесой

Осужденная Ковалева решила писать после семинаров, проведенных в колонии группой молодых драматургов из проекта "Документальный театр" - ей показалось, что она может не хуже других. Правильно показалось. Наивная тюремная поэма про любовь в пересыльной тюрьме двух изгоев - "опущенного" художника-реставратора, которого лишила невинности родная мать, и "розовой" девушки Насти, изнасилованной группой футбольных болельщиков, действительно превращает факт жизни в факт литературы. В прошлом году на "Новой драме" в читке пьесы приняла участие Ингеборга Дапкунайте, потом пьеса прошла конкурс и теперь вот поставлена на сцене МХАТа. Главную роль бесстрашно и убедительно сыграла Евгения Добровольская. Постановщики - Екатерина Волкова и Анна Афанасьева были в меру изобретательны и в меру скромны. "Как будто в одной камере с ними сидела", - сказала Ковалева, посмотрев спектакль. В жизни она почти не видела театра, кроме кукольного, но играла в тюремной самодеятельности, наличие которой в Шаховской зоне во многом заслуга местного психолога Галины Рословой. Скоро этот тюремный терапевтический театр приедет в Москву со своим "Королем Лиром". Все роли в нем, конечно, играют женщины. Кому-то из них за это сократят срок. После спектакля Екатерина КОВАЛЕВА дала интервью корреспонденту "Известий" Кристине МАТВИЕНКО. - Вы хотели работать в театре кукол. Почему? - Я маленько комплексую, как и все детдомовские дети, а за ширмой тебя никто не видит. Так мне этого хотелось, что убежала из детского дома. Шила тряпочные куклы и писала маленькие сценарии. Писала заметочки в стенгазету, короткие рассказы в районной газете, фельетоны, освоила жанр анекдотов. Потом все ушло: была травма головы, да и старенькая стала. - Сколько вам лет? - 45 почти. Лев, Крыса. Меня больше всего мучает вопрос: доживу до внуков или нет? - Пьеса писалась мучительно? - Вот стихи всегда как потуги. А пьеса на одном дыхании написана - при моем знании действительности... - Какие-то пьесы читали раньше? - До того, как начала писать, читала "Дворовую девчонку" Ребекки Причард (книжки по драматургии привезли для семинара. - "Известия"). Это мне толчок дало - думаю, что она там лепит! Я могу так же написать. - А Шекспира, Мольера? - ...Лопе де Вега. А как же - в школе играла в "Учителе танцев". - В жизни мало играете? - Я прямолинейная, как та бабушка (персонаж "Моего голубого друга". - "Известия"), - у меня и погоняло "Правильная бабка". - Реальное погоняло? - Да. На каждой тюрьме вылезаешь в окно и кричишь: "Тюрьма-тюрьма, дай мне имя!" Какой отклик - так и назовут. - Вы работаете слесарем-сантехником? - Да, водопровод, канализация, отопление - все на мне. Мне это нравится, и больше я ничего не умею... У меня нет свободного времени, а если есть, то читаю, и тогда меня не кантовать. Когда появляется желание писать, могу и на туалетной бумаге. Все гениальное написано до меня, повторяться не хочется, и я, может быть, случайный человек в вашей тусовке. Кто знает, как меня воспримет этот мир. - Есть у вас советчики, которым пьесы показываете? - У меня есть подружайка, сентиментальная такая, если плачет - значит, нравится. Если рыло воротит - не пойдет. Хотя она не компетентна - проста как хозяйственное мыло. А как можно советовать, если никто из нас никогда не писал? - Могут сказать - все неправда... - Я такой человек - если мне нравится, трудно переубедить. Оделась, говорят, немодно, а мне нравится - значит, супер. - Для кино не хотите писать? - Я не делаю того, чего не умею. Телевизор редко смотрю, времени на него нет. На видаки мы собираемся своей компашкой - порнушку или боевики с Ван Даммом смотреть. Ужасы не люблю: берегу больное сердце. К тому же там все знаешь наперед, как в любовном романе. В "Последнем танго в Париже" мне артистка не понравилась - какая-то у нее повышенная лохматость, еще и разделась. "Все о моей матери" по зоне гуляет, причем смотрят ее узкие блатные круги. Нельзя хороший фильм на общак кидать - должна "шерсть" смотреть. "Шерстяные" - это блатные, а блатные - это каста. - А вы кто? - Блатная, наверное. Только в чем моя элитарность, если я в грязных сапогах кирзовых разве что не сплю - посреди ночи могут вызвать. - Чем будете заниматься после освобождения? - Не знаю. Сельским хозяйством, наверное, люблю в земле ковыряться. - Как Виктор Астафьев... - Домушник, да? Пишет в свободное от земли время. Не знаю, никогда ничего не загадываю. Слесарем - это я люблю и умею.