ПЛАЧ, ПАЛАЧ

Те, кто выдавал Милошевича, оценивают свой поступок с точки зрения материальной выгоды: голова диктатора - хороший товар, стоит $1 миллиард западной помощи, доведенной до ручки тем же Милошевичем Югославии. Почему бы не продать. Те, кто протестует против выдачи, руководствуются выгодой моральной - страна, отдающая своих граждан противу Конституции за деньги, терпит непоправимое моральное унижение. В конечном счете, и те, и другие оценивают случившееся не с позиций содеянного Милошевичем, а с позиций уместности или неуместности политического торга. Заслуживает ли Милошевич наказания с позиций абстрактной (если таковая существует) справедливости? Наверное. Этот человек вверг пусть не процветающую, но относительно благополучную страну в чудовищную войну. Война переросла в бойню, не имеющую себе равных на европейском континенте по масштабам со времен Второй мировой. Трудно сказать, являются ли правдой заявления о том, что Милошевич отдавал приказы физически устранять некоторых политических оппонентов внутри страны и хотел убить премьер-министра Великобритании Тони Блэра. Но то, что бывший югославский диктатор, мягко говоря, небезгрешен, ясно любому непредвзятому человеку. Теперь еще один вопрос: где справедливее судить Милошевича? Совершенно очевидно, что и в родной ему Югославии, и в Гааге процесс над экс-диктатором приобрел бы политический характер. Любой процесс, на котором судят людей за военные преступления, неизбежно приобретает политический характер, поскольку сами такие преступления не являются "частным уголовным случаем". В Гааге Милошевича скорее всего приговорят к пожизненному заключению. Точно таким же итогом (едва ли - смертной казнью) увенчался бы процесс в самой Югославии. Значит, с точки зрения потенциального наказания никакой разницы, где судить главного героя новостей последних дней, нет. Многие политики из тех, кто осудил выдачу Милошевича, говорил о двойных стандартах. В данном случае эта идиома - абсолютное пустословие. Двойные стандарты существовали всегда. Гитлеровский режим совершал военные преступления и ответил за это на Нюрнбергском процессе. А сталинский разве не совершал? Но от такого ответа ушел. Гитлеру пришлось покончить самоубийством, а Сталин умер в своей постели (хотя, быть может, не без чужой помощи). В мире всегда так - одних сатрапов настигала пуля убийцы в качестве формы возмездия, а другие преспокойно доживали свой век. При этом в истории злодеи остаются героями наравне с менее кровожадными правителями. Нации даже склонны более идеализировать именно тиранов, а не просвещенных и мудрых начальников. Просто палачи, как и другие люди, бывают удачливыми и неудачливыми. Одних при жизни настигает кара, другие карают сами безнаказанно. Никаких жестких стандартов на сей счет у человечества до сих пор нет - все отдано на волю случая и прецедента. Нет моральных норм, нет справедливости. Есть набор частных оценок. Одни люди, исходя из личных убеждений или занимаемых постов, готовы аплодировать стоя тем, кто выдал Милошевича. Другие готовы растерзать выдававших на части безо всякого суда и следствия. При этом и та, и другая оценка легко облекается в цветистые покрывала морали. Человечество слишком много о себе возомнило. Между тем совершенно очевидно, что ни процесс над Милошевичем, ни какой бы то ни было другой процесс автоматически не выработает у нас иммунитет против всякого рода диктатуры. Но всегда остается - пусть наивная - надежда, что когда-нибудь накопится "критическая масса" таких процессов и все же образумит людей. Государственные палачи присваивают себе право казнить и миловать себе подобных по собственному усмотрению, они смеются над человечеством. Поэтому палаческий плач - не такая уж бесполезная вещь хотя бы для одной частной судьбы. Вряд ли Милошевич предполагал, что его бурная деятельность закончится таким образом. Да, он унижен. Но не унижал ли он сознательно и самозабвенно тысячи других людей. Да, унижена Югославия, но не большие ли унижения испытала эта практически распавшаяся страна при Милошевиче. Если справедливости нет, ее следовало бы создать. Хотя бы так - частными случаями. Прецедентами.