Фредерик Бегбедер: еще раз про любовь

История знает немало примеров, когда писатель собственноручно экранизирует собственное произведение. Среди однозначно удачных примеров можно назвать Пазолини, Кокто, Роб-Грийе, Мальро и, например, Василия Шукшина. Обратных примеров тоже предостаточно — от Стивена Кинга и Вацлава Гавела до Мишеля Уэльбэка. Совсем недавно почетный список заслуженных «литераторов-неудачников» пополнил и Фредерик Бегбедер, решившийся дебютировать в режиссуре экранизацией собственного бестселлера «Любовь живет три года».

Основная сюжетная линия свободно укладывается в несколько строк: литературный критик Марк Марронье тяжело переживает разочарование в любви и браке. Пьет, блюет и пишет автобиографический роман, который вопреки скепсису издателя тут же становится бестселлером. Как назло, в момент писательского триумфа на горизонте Марронье замаячила новая любовь, Алиса, которая до поры и не догадывается, что ее трогательный идиот-любовник и автор женоненавистнического бестселлера — это один и тот же человек.

Сюжет никогда не был сильной стороной Бегбедера, вероятно, поэтому его романы долгое время оказывались вне сферы внимания кинематографистов. Хотя, как известно, хороший режиссер может экранизировать даже телефонную книгу.

Первую попытку экранизации Бегбедера предпринял Ян Кунен, который в своей экранизации «99 франков», казалось, нашел адекватный способ перевода бегбедеровских максим на язык экрана.

«Любовь» Бегбедер решил взять в свои руки. Творческий онанизм (см. выше) занятие более чем сомнительное (см. выше), а в случае Бегбедера сомнительно вдвойне, если учесть, что с момента публикации его «Любовь» прожила уже 15 лет. Даже не самый внимательный зритель обречен на постоянное дежавю — это либо уже где-то видел, либо где-то читал. Экранизация явно запоздала.

Как ни относись к писателю, гением Бегбедера не назовешь, но он сумел найти свой подход к читателю. Бегбедеру-режиссеру до себя самого пока далеко — его пока можно отнести скорее к категории унылых ремесленников.

Кажется, экранизация Бегбедера должна была бы блистать литературной частью, но автор понял это буквально, вложив ударные пассажи в уста главного героя, который произносит текст, грустно глядя прямо в камеру.

Кроме озвучивания бегбедеровских истин, заняться актерам, в общем-то нечем — в фильме ровным счетом ничего не происходит, и в деревянных руках дебютанта обезличенные персонажи Гаспара Пруста и Луизы Бургуэн раз за разом исполняют свои занудные партии в повторяющихся эпизодах. Не интересно никому — ни Бегбедеру, ни актерам, ни тем более зрителям.