Исполнилось 100 лет со дня рождения выдающегося конструктора Михаила Калашникова. Это имя знают во всем мире. Созданный Михаилом Тимофеевичем в 40-х годах прошлого века автомат, претерпев множество модификаций, по сей день остается основным индивидуальным оружием российского солдата. И не только: от Северной Америки и Юго-Восточной Азии до Африки и Ближнего Востока «Калашников» на многие десятилетия стал лучшим выбором для многих армий, иррегулярных и партизанских формирований и стрелков-любителей. Михаил Калашников создал не просто эффективное и надежное оружие, снискавшее мировое признание. Появление АК-47 ознаменовало настоящую революцию в стрелковом вооружении, без которой современные армии выглядели бы совсем по-другому. О том, чем был для своего времени автомат Калашникова образца 1947 года, читайте в материале военного историка Алексея Исаева.
В 1943 году перед советскими конструкторами была поставлена задача разработать автоматическое оружие под промежуточный патрон с уменьшенной длиной гильзы. Решить ее долгое время не удавалось - образцы получались слишком громоздкими либо показывали низкую точность. На испытаниях зимой 1946-1947 годов в финал вышло несколько автоматов. Выбор военных упал на конструкцию Михаила Калашникова. Преимуществом этого автомата перед конкурентами была надежность, а также то, что он был относительно прост в обращении. К примеру, переключение режимов стрельбы производится тем же рычажком, что и постановка оружия на предохранитель. А кроме того, автомат Калашникова был дешевле в производстве. Все эти особенности сделали его как нельзя более подходящим для вооружения массовой призывной армии. И как показала история, это был идеальный выбор. АК-47 неслучайно пользуется популярностью в пустынях Ближнего Востока, горах Афганистана и в Африке: в самых тяжелых климатических условиях он работает безотказно, требуя при этом минимального ухода.
В авангарде мировой оружейной мысли
Несмотря на появление танков, авиации, тяжелой и дальнобойной артиллерии в середине XX столетия, индивидуальное оружие пехотинца сохраняло свою значимость. В конечном итоге именно рядовой боец решает итог боя. Место, куда не ступала нога пехотинца, не может считаться занятым.
Между пониманием проблемы, ее декларацией и адекватным ответом лежит пропасть. Шаг от теории к практике требует определенной смелости. В предвоенные годы именно в Советском Союзе была реализована наиболее отвечающая требованиям времени система вооружения пехоты. Бойцы первой линии — то есть стрелковых рот и взводов Красной армии — в 1941 году штатно вооружались самозарядными винтовками под стандартный винтовочный патрон. Это давало им возможность создавать плотный огонь на основных дистанциях боя. Причем к 22 июня 1941 года перевооружение шло полным ходом, а для соединений приграничных округов де-факто уже состоялось. Дивизии особых округов располагали несколькими тысячами самозарядок каждая.
В европейских странах обвальное снижение военных расходов в межвоенный период и финансовые кризисы воспрепятствовали радикальному перевооружению пехоты. Хотя образцы, пригодные для принятия на вооружение при некоторой доработке, безусловно, имелись. Аналогичный советскому переход на самозарядные винтовки произошел только в США, но уже после начала войны. Это был магистральный и наиболее правильный тактически путь развития вооружения пехотинца Второй мировой войны. Немцы тоже пытались по нему идти, фактически скопировав советскую самозарядку СВТ в своей G.43. Однако ее запланированное крупносерийное производство они банально провалили в условиях «тотальной войны».
Неудачи 1941 года, к сожалению, во многом затеняют это новаторство нашей страны в вооружении пехоты. В этом отношении Т-34 повезло больше, чем СВТ. Между тем в 1941 году тысячи дивизий, оснащенных этой винтовкой, думается, сыграли немалую роль в крушении «блицкрига». Самозарядки позволяли дольше оставаться на плаву поредевшим и утратившим тяжелое оружие подразделениям.
Одновременно нельзя не признать, что СВТ стала в 1941-м проблемным ребенком. Квинтэссенцией реального положения дел можно назвать красноречивую цитату из войск в адрес Главного артиллерийского управления: «При засорении газовых путей нагаром и при последующем ржавлении штока отделить последние для чистки невозможно, так как нет принадлежностей, а конструкция поршня не обеспечивает сдвиг приржавевшего штока вручную». То есть чистили оружие в бесконечной череде боев так редко, что детали прикипали друг к другу на ржавчине.
От мечты к простоте и технологичности
Тяжелые условия первого года войны заставили отказаться от красивой мечты и опираться на более простые как технически, так и технологически пистолеты-пулеметы. Первоначально в советской концепции вооружения пехоты пистолеты-пулеметы были на вторых ролях — просто в силу невысокой эффективности на дальностях 200–300 м и более.
Однако к середине войны ППШ (пистолет-пулемет Шпагина) уверенно занимают ведущее положение в системе вооружения советской пехоты. Уже к лету 1943 года среднее количество пистолетов-пулеметов в стрелковых дивизиях Красной армии возросло до 1,5–2 тыс. единиц и более. При этом такое количество превосходило требуемое — существовавший тогда штат предусматривал только 1 тыс. ППШ на дивизию.
Подобные масштабы использования этого оружия превышали практику иностранных армий. Так, у англичан значительное количество пистолетов-пулеметов имелось в воздушно-десантных частях, пехотные батальоны имели всего 56 СТЭНов (британский пистолет-пулемет STEN) на 800 человек.
Ближе к победе дошло до исправления штатов Красной армии в пользу автоматов: в декабре 1944 года официально закрепляется 3,5 тыс. штук ППШ на 11,7 тыс. человек личного состава стрелковой дивизии. Для образа воина-освободителя ППШ становится практически обязательным элементом, так же как и плащ-палатка. В траншеях, в уличных боях пистолеты-пулеметы действительно были весьма эффективным оружием.
Распределение огневой мощи
Несмотря на быстрое сворачивание производства самозарядных винтовок, в СССР успели накопить значительный опыт их практического использования. Обычный винтовочный патрон всё же был избыточным по мощности, и его использование уменьшало носимый боекомплект. Синтез этого опыта с массовым использованием ППШ позволил сделать следующий шаг и правильно оценить немецкую новинку — автоматический карабин под промежуточный патрон.
Захваченный на Северо-Западном фронте «Штурмгевер» (немецкая штурмовая винтовка Sturmgewehr 44) вызвал определенный интерес советских специалистов и подтолкнул собственные разработки. С «промежуточным» — то есть занимающим промежуточное положение между винтовочными и пистолетными патронами — боеприпасом экспериментировали многие, в том числе в межвоенный период. Но до стадии практического применения и массового производства все эти эксперименты так и не дошли.
Американцы к трофейным «Штурмгеверам» отнеслись прохладно, считая свою концепцию вооружения передовых подразделений пехоты самозарядными «Гарандами» (M1 Garand) не нуждающейся в корректировке.
Гонка за лидером
В СССР идея промежуточного патрона хорошо легла на концепцию распределенной огневой мощи стрелкового отделения, реализованной еще в штате апреля 1941 года с винтовками СВТ. Боец с оружием, сочетающим в себе качества пистолета-пулемета и самозарядной винтовки, оказывался готовым к решению более широкого спектра задач, чем автоматчик с пистолетом-пулеметом или стрелок с карабином.
Именно это заставило вести исследования в области автоматического оружия под промежуточный патрон, которые завершились с появлением знаменитого АК-47.
В Европе и США сразу после войны предпочли идти проверенным путем, опираясь на американский опыт с самозарядными «Гарандами». Патрон 7,62 НАТО с дульной энергией 3 500-3 800 Дж был всё тем же высокоэнергетическим патроном для винтовок и единых пулеметов.
Массово разошедшиеся в годы холодной войны винтовки FN FAL и ее варианты, по существу, оставались тактическими аналогами и даже технически близкими советской СВТ-40 и немецкой G.43 времен Второй мировой. Американские М-14 тоже оставались вариацией «Гаранда» М1. Шаг в направлении промежуточных патронов с уменьшенным импульсом был сделан на Западе уже на следующем витке развития стрелкового оружия, с переходом на меньший калибр.
В СССР опыт войны был аккумулирован раньше и результативнее. Причем практика боевых действий показала первостепенную важность такого фактора, как простота оружия, и его устойчивости к загрязнению. В свое время не в пользу СВТ сработал поток жалоб из войск на эксплуатационные трудности. В оружии Михаила Калашникова его «фирменной» чертой становится и остается как раз надежность во всех условиях эксплуатации.
В итоге большой работы как лично Калашникова, так и тех, кто формировал для него требования, СССР вновь оказался в авангарде прогресса стрелкового оружия пехоты. Боец с АК мог уверенно вести бой в обороне и наступлении на обычных для винтовок дальностях с приемлемой точностью одиночного выстрела, но одновременно давать высокую плотность огня на коротких дистанциях в траншеях, в уличном бою или в густой растительности. Уже современное оружие пехотинца как в России, так и за рубежом так или иначе создавалось с оглядкой на великий АК-47.