В последнее время всё более тревожная ситуация складывается вокруг Ирана. Изначально считалось, что уход Джона Болтона, известного своей жесткой позицией по отношению к Тегерану, с поста советника по национальной безопасности дает реальный шанс на разрядку и налаживание отношений между США и Ираном, а возможно, и заключение новой ядерной сделки с участием Вашингтона и, быть может, без участия Москвы. Однако потепления не произошло. В середине сентября Тегеран навлек на себя гнев не только США, но и европейских стран, посчитавших именно иранцев причастными к атакам на саудовские НПЗ. США решили отправить войска на Ближний Восток, а иранцы в ответ пообещали начало «тотальной войны». Могут ли стороны скатиться к вооруженному противостоянию, разбирались «Известия».
В предчувствии тотальной войны
«Я не уверен, что нам удастся избежать войны. Я уверен, что не мы ее развяжем и конец ей положит не тот, кто ее начнет (…) Ограниченной эта война не будет (…) Мы намерены не только дать отпор любому агрессору, но и продолжать военные действия до его полного уничтожения», — отреагировал министр иностранных дел Ирана Джавад Зариф на заявления из Вашингтона о том, что США направляют на Ближний Восток дополнительный воинский контингент и средства ПВО. В ответ Иран на параде представил новые ракеты, включая баллистическую с радиусом действия до 2 тысяч километров, «способную достичь американских баз на Ближнем Востоке».
Отношения между Ираном и США в очередной раз накалились до предела. Официально стороны утверждают, что не хотят военных действий, а на деле идут на всё большее обострение.
На этот раз причиной стали атаки беспилотников на саудовские нефтяные объекты 14 сентября 2019 года. Взрыв нескольких бомб привел к сильному пожару, после чего страна была вынуждена вдвое сократить добычу нефти. Ответственность за произошедшее взяло движение повстанцев-хуситов «Ансар Аллах». Вашингтон тут же заявил, что к нападению причастен Иран, объявил о введении новых санкций и одобрил отправку дополнительных войск «для укрепления обороны Саудовской Аравии». Минобороны США подготовило для Трампа несколько вариантов военного ответа Исламской Республике.
Жестко наказать Тегеран призывал, помимо саудовцев, и другой непримиримый соперник Ирана в регионе — Израиль. В стране не раз говорили, что «конечная цель Тегерана — захват всего мира» и «иранская агрессия в несколько раз опаснее ИГ».
На этот раз премьер-министр страны Биньямин Нетаньяху призвал международное сообщество усилить давление на Исламскую Республику, поскольку «это единственный способ остановить агрессивное поведение Ирана». «Тегеран несет ответственность от а до я. Израиль знает, как защитить себя от такого рода нападений», — заявил лидер еврейского государства, намекая на готовность дать военный отпор.
В настоящее время еврейское лобби в США предпринимает беспрецедентные усилия, направленные на ослабление мощи Тегерана, пытаясь вынудить Трампа перейти от угроз к военным действиям.
Довольно неожиданной стала реакция европейских стран на происходящее. Если раньше они старались не комментировать отношения между Тегераном и Вашингтоном, скорее даже выступая адвокатом Ирана, то на этот раз правительства Германии, Франции и Великобритании выпустили совместное заявление, в котором сообщили: «Нам очевидно, что Иран несет ответственность за это нападение. Других объяснений нет», — говорится в документе. Доказательств вины Тегерана они, впрочем, также не предъявили.
«Куда бы ни пришли американцы или наши враги, там появлялась опасность. Чем дальше вы будете держаться от нашего региона и наших стран, тем больше будет безопасности», — отреагировал на нападки Запада президент Ирана Хассан Рухани.
За последние несколько месяцев Тегеран и Вашингтон уже не раз обменивались грозными заявлениями и находились буквально на грани вооруженного противостояния. К счастью, до этого не доходило.
В середине сентября 2019 года ситуация, казалось, и вовсе была близка к потеплению. Из Белого дома стали поступать сообщения о готовности выслушать предложения Тегерана и обсудить возможности заключения новой сделки по ядерной программе, из которой США в одностороннем порядке вышли в 2018 году.
«Ястребиный коготь» и неудавшаяся разрядка
Слухи о том, что в отношениях между странами может наступить разрядка, появились на фоне ухода Джона Болтона с поста советника по национальной безопасности. Ястреб, известный своей жесткой позицией в отношении Тегерана, он лишал американского лидера пространства для политических маневров в преддверии президентских выборов в США. Избавившись от идеологически негибкого человека, казалось, Трамп мог наладить отношения с Ираном. И таким образом показать, что он умеет «заключать хорошие сделки», в отличие от своих предшественников на посту.
Ведь еще недавно США были на грани войны с КНДР: Вашингтон и Пхеньян постоянно обменивались угрозами, а мир внимательно следил за каждой новостью из Северной Кореи. Однако сейчас ситуация изменилась — войны не случилось, а главы государств довольно тепло отзываются друг о друге. Трамп считает себя умиротворителем КНДР, собираясь использовать этот факт в предстоящей президентской гонке.
Не исключено, что так же он собирается действовать и с Тегераном: вначале напугать весь мир, а затем принудить страну к переговорам на выгодных для себя условиях.
Неоднозначная сделка
Главным камнем преткновения между странами по-прежнему остается Совместный всеобъемлющий план действий (СВПД), заключенный Ираном и странами «шестерки» (Россией, США, Евросоюзом, Великобританией, Францией и Китаем) в июле 2015 года. Условия соглашения в Вашингтоне и Тегеране оценивают по-разному. Иран уверен, что он и так пошел на компромисс, добровольно ограничив свои суверенные права на развитие атомного сектора. В Тегеране это назвали «уступкой ради мира и экономического благосостояния страны».
Трамп же считает СВПД одним из главных упущений администрации Барака Обамы, которая «помогла снять санкции с государства, считающегося в Вашингтоне основным спонсором терроризма в мире». В 2018 году администрация Трампа после выхода из СВПД возобновила режим жестких санкций в отношении Ирана. Сейчас Трамп хотел бы распространить СВПД не только на ядерную сферу, но и на всю деятельность Ирана, направленную против интересов Вашингтона или его союзников. Таким образом, США хотят заключить соглашение на более выгодных для себя условиях.
Ходили слухи, что европейцы, которые изначально поддерживали СВПД от 2015 года и критиковали Вашингтон за выход из сделки, на этот раз поменяли свою позицию. Обвинив Тегеран в атаках на саудовские НПЗ, они тем самым хотели продемонстрировать лояльность США и также принять участие в заключении новых договоренностей, но уже без участия Китая и России.
Опрошенные «Известиями» эксперты считают, что это невозможно. «И в Европе, и в США есть четкое понимание, что без Москвы решить иранский вопрос фактически невозможно. Тегеран по большому счету согласился на подписание СВПД четыре года назад из-за того, что странами-гарантами там выступили Россия и Китай. В Тегеране уверены, что влияние Москвы в определенной степени придает вес подобным соглашениям. Да и на Западе считают, что Россия может иметь определенное влияние на иранцев, что существенно важно для них. Поэтому нивелирование роли Москвы в этом вопросе вряд ли состоится. Возможно, что американцы предложат (или уже предложили) Тегерану подписать новую сделку, которая бы устроила Иран, но без участия в ней России. Но иранцы вряд ли согласятся на это пойти, понимая, что в таком случае они могут остаться один на один со Штатами, а это чревато непредсказуемыми последствиями», — считает эксперт международного дискуссионного клуба «Валдай», политолог Фархад Ибрагимов.
С ним согласен и аналитик Института международных исследований МГИМО МИД России Адлан Маргоев. По его словам, европейцы по-прежнему выступают за сохранение СВПД, но теперь они уже не скрывают своих целей — вывести Иран на долгосрочные договоренности как по ядерной программе (после завершения временных положений СВПД), так и по другим вопросам, по которым у европейцев и американцев позиции сходятся. «При этом у США и у европейских государств разный подход. Европейцы выступают за то, чтобы сначала отдельно решить ядерную проблему, а затем — на опыте позитивного взаимодействия — начать урегулирование других вопросов. Вероятность того, что сейчас будет заключено новое комплексное соглашение с Ираном, практически нулевая. Нивелировать роль России, которая поддерживает Иран в Совете Безопасности ООН, в МАГАТЭ и на других международных площадках, а также остается главным партнером Ирана в сфере мирного атома, невозможно», — считает он.
В Тегеране просто не верят в готовность Вашингтона выполнять взятые на себя обязательства. Иран, и так считая себя ущемленной стороной, не согласится пойти на еще большие уступки. После смены администрации в США предыдущие договоренности были нарушены. А это нанесло сильный удар по репутации президента Рухани и других умеренных политиков. Неудивительно, что руководство страны очень разочаровано в сделке: пойдя на компромисс с Западом, Иран не получил того, что ему обещали.
В условиях американских санкций помощи от европейских стран ждать не приходится — иранский рынок не самый выгодный, и ради него ссориться с США никто не будет. Ни у Москвы, ни у Пекина нет рычагов давления на Вашингтон.
США в свою очередь составили список требований к Тегерану из 13 пунктов, выполнив которые «Иран может рассчитывать на снятие санкций». В частности, они призывают страну вывести свои войска с территории Ирака и Сирии, перестать поддерживать такие группировки как ХАМАС и «Хезболла». Впрочем, вряд ли Тегеран когда-либо пойдет на это.
Основная проблема ирано-американских отношений лежит даже не в ядерной программе, а в геополитическом противостоянии. И госсекретарь США Майк Помпео, и бывший советник Трампа по национальной безопасности Джон Болтон неоднократно заявляли, что Соединенные Штаты хотят «освободить иранцев от режима аятолл».
«Ось зла» vs «Большой Сатана»
После революции 1979 года борьба с США, которые в Тегеране прозвали «Большим Сатаной», была одной из основных задач правящего режима, лозунг «Смерть Америке!» стал практически государственным.
На протяжении всего времени с момента исламской революции в США продолжали критиковать Тегеран. В 2002 году американский лидер Джордж Буш-младший включил Иран в «ось зла». «Компанию» стране составили Ирак и Северная Корея.
Определенное потепление возникло лишь во время нахождения у власти американского президента Барака Обамы, сменившего в отношении Ирана кнут на пряник. В ближневосточной стране как раз к власти пришел президент Хасан Рухани, прослывший достаточно умеренным политиком. Разрядка в отношениях Вашингтона и Тегерана привела к заключению в июле 2015 года «Совместного всеобъемлющего плана действий» (СВПД), более известного как иранская ядерная сделка между Ираном с одной стороны и странами «шестерки» — с другой.
Согласно договоренностям, иранские власти обязывались в течение 15 лет иметь в распоряжении не более 300 килограммов низкообогащенного урана (до 3,67 процента), не производить высокообогащенный уран и оружейный плутоний, сократить количество ядерных центрифуг с 19 тысяч до 6,1 тысяч и разрешали инспекторам МАГАТЭ в любое время приходить с проверками на ядерные объекты. В ответ на это приостанавливались санкции против Тегерана, наложенные в рамках резолюций Совбеза ООН в 2006–2012 годах.
Пока в ЕС, Китае и России называли соглашение «сделкой века», Дональд Трамп обрушивался с жесткой критикой на эти договоренности во время предвыборной гонки. Он уверял американцев, что Иран на самом деле сохранил ядерную программу, обманув международное сообщество, а через 10–15 лет сможет устанавливать любое количество центрифуг и обогащать любое количество урана, что приблизит страну к созданию атомного оружия.
Став президентом, он начал ругать Иран и его лидеров еще более яростно. В одном из интервью глава государства и вовсе назвал Исламскую Республику террористическим государством номер один, обвинив ее в том, что она «наводняет Ближний Восток оружием и деньгами». Помимо этого, на США давили союзники: Израиль и Саудовская Аравия призывали Вашингтон разорвать сделку с Тегераном.
45-й президент вышел из договора. Это стало лишь началом противостояния.
В феврале 2019 года Вашингтон ввел новые санкции против Ирана в ответ на испытания баллистических ракет. Через два месяца Белый дом объявил элитные части иранской армии — Корпус стражей исламской революции (КСИР) — террористической организацией. В ответ Иран приравнял к экстремистам Центральное командование Вооруженных сил США и все подчиненные ему воинские подразделения, в том числе на Ближнем Востоке.
Очередной виток конфронтации произошел уже в мае. Саудовская Аравия пожаловалась, что в районе порта Фуджейра в ОАЭ два ее нефтяных танкера подверглись атаке, после этого нападение было совершено еще на два коммерческих судна. Американские специалисты, расследовавшие по просьбе Эр-Рияда произошедшее, обвинили во всем Тегеран. Доказательств вины Ирана они, впрочем, в очередной раз не предъявили.
В июне были атакованы еще два танкера в Оманском заливе. США заявили, что были использованы мины, «очень похожие на иранские». Помимо этого, в Сеть попало видео, на котором иранцы снимают произошедшее с судна, считающегося патрульным катером КСИР. Впрочем, и тогда не дошло до военного противостояния.
Как считает Ибрагимов, «вряд ли американский лидер начнет какую-либо войну с Ираном, поскольку исходит из той логики, что давить на Исламскую Республику нужно с помощью экономических инструментов». По мнению эксперта, если бы Болтон остался на своем посту, то он как раз бы активно лоббировал тему военного вторжения в Иран. «При этом Болтон делал бы это, не задумываясь о последствиях. Трампу же, как бизнесмену и предпринимателю, свойственно взвешивать все риски после подобных действий. Он понимает, что американцы могут и потерпеть поражение, что обязательно отразится на его рейтингах. При этом не исключено, что могут быть устроены новые провокации в отношении Исламской Республики, после которых последует очередное искусственное наращивание конфликта, с целью дальнейшей дискредитации Ирана», — рассказал политолог «Известиям».
По словам ираниста и научного сотрудника НИУ ВШЭ Юлии Свешниковой, за эти годы в США много раз просчитывались разные сценарии наземной и военно-воздушной операций: «В основном аналитики приходили к выводу, что если война и начнется, то она, как и говорили иранские власти, будет тотальной. Военных действий никто не желает. К тому же у США нет прямых доказательств причастности Ирана к последним атакам. А так Эр-Рияд, конечно, готов воевать с Тегераном до последнего американца, обычно шутят эксперты. Трамп говорил, что если Саудовская Аравия хочет, чтобы американцы за нее воевали, она должна тратить больше денег на покупку вооружения у США».
Как считает Маргоев, на этот раз реакция Вашингтона и Эр-Рияда была сдержанной. «Спустя год после добросовестного соблюдения СВПД руководство Ирана осознает, что бездействие не принесет результатов, поэтому нужно симметрично или асимметрично отвечать на угрозы в регионе. Вне зависимости от того, был ли Тегеран причастен к атакам на нефтяные объекты Саудовской Аравии и в какой степени, любой инцидент может перерасти в локальное военное столкновение. Отправка дополнительного контингента в регион не означает скорого возникновения войны, но нет гарантий того, что последующие инциденты не приведут к вооруженному столкновению в регионе», — уверен эксперт.