4 января президент Российской академии художеств Зураб Церетели отмечает 85-летие. В преддверии праздничной даты юбиляр встретился с «Известиями» и поделился воспоминаниями о детстве, впечатлениями от общения с Сальвадором Дали, а также мечтами о новых проектах.
— Как вы проведете юбилей и сделаете ли себе какой-то подарок?
— Поскольку мой день рождения приходится на зимние каникулы, я хочу использовать это время, чтобы закончить в Пуэрто-Рико 126-метровую скульптуру «Рождение Нового Света». А уже 10 января я вернусь в Москву. Если погода не помешает, всё должен успеть за эти дни.
— А как же праздники, отдых?
— Для меня работа — праздник.
— Вы создаете скульптуры, живописные работы, руководите Академией художеств, преподаете... Что для вас более ценно и интересно?
— Для меня всё равноценно. Работаю ли я в мастерской, делаю ли новую выставку или пишу концепцию для Академии... Все это вдохновляет. Педагогика — тоже. Когда я занимаюсь с детьми, поражаюсь: они потрясающе работают!
В России подрастает невероятно талантливое поколение. Это счастье для нашей страны. Единственный минус: девочек, желающих заниматься живописью, гораздо больше, чем мальчиков. У меня недавно был мастер-класс: 64 ребенка, из них только четыре мальчика.
— Почему такой перекос?
— Наверное, дело в родителях: хотят, чтобы мальчики занимались коммерцией, а не искусством. Я призываю родителей проснуться и понять, что в России уникальная художественная школа. Ребенок может тренироваться, рисовать... Ему необязательно даже становиться в итоге художником — он может просто развиваться. И учиться правильно видеть природу. Это целая философия — научиться видеть человека и природу. Но научившись этому, человек сможет и точно передать это в рисунке, и хорошие стихи написать, и просто правильно мыслить.
— Во время мастер-класса вы видите, у кого из детей есть талант?
— А как же! Хотя они рисуют еще несовершенно и не всё у них получается, но по пластике рисунка, по колориту, по цветовой гамме уже понятно, кто станет настоящим художником.
— И что делаете с этими ребятами?
— Более сложное задание им даю (улыбается).
— Когда молодому художнику проще — сейчас или в те времена, когда вы начинали свой путь в профессии?
— Конечно, сейчас. У нас свобода. И мы счастливы, потому что отношение к искусству такое, что самое важное — быть профессионалом. Нигде в мире сейчас нет такого количества талантливых художников, как в России.
— Вы прожили с женой Инессой Андроникашвили 40 лет. Можно ли сказать, что она повлияла на ваше творчество?
— Безусловно.
— Она делала вам какие-то замечания? Говорила, что ей нравится или не нравится в ваших работах?
— Влюбленные люди замечаний не делают. Ей нравилось всё, что я делал.
— Вы встречались со многими известными людьми, в том числе с великими зарубежными художниками. Кто из них произвел на вас большее впечатление?
— Пикассо и Шагал. Они повлияли на меня своим индивидуальным отношением к творчеству — это очень много значит. Они не похожи ни на кого. В СССР учили так, чтобы все были друг на друга похожи. Это проявлялось во всем: у магазинов были одинаковые витрины, люди одинаково одевались, постоянно звучало слово «не положено»...
Считалось, что если ты живописец, то занимайся только живописью, если скульптор — скульптурой. И когда я познакомился с Пикассо и Шагалом, я увидел: они, живописцы, делают и скульптуру, и графику, используют в работе самые разные материалы. Это меня вдохновило и убедило в правильности моего пути.
Хотя еще мой педагог в Тбилисской академии художеств Василий Шухаев говорил: «Не имеет значения материал, главное — создавать музейную ценность». И учил нас думать об объеме, пластике, даже рисуя на бумаге. Когда заканчивались уроки по расписанию, Шухаев мне и еще одному будущему художнику — Тенгизу Мирзашвили — давал личные часы. И мы выполняли такое задание: стояла обнаженная натурщица, мы могли на нее взглянуть, после чего поворачивались спиной и по памяти рисовали.
— Еще вы общались с Сальвадором Дали. В книге «Сердце на палитре» вы рассказываете, как обедали с ним и его женой Галой. О чем вы говорили?
— «Как поживаете? Как здоровье? Как работа идет?» Это была обычная беседа. Но, безусловно, я чувствовал, что Дали — особенный человек, поэтому во время разговора я наблюдал за ним, следил за его движениями, всматривался ему в глаза.
— Вы считаете, он великий художник?
— Да!
— Недавно не стало еще одного вашего знакомого — Джорджа Буша – старшего...
— Когда он впервые приехал в Москву, то еще в аэропорту спросил встречающих, можно ли посетить художника Церетели. Я тогда жил в подвале на Тверском бульваре, где сейчас Музей современного искусства. Ко мне прибежали из аппарата президента, сообщили, я обалдел и стал спешно наводить порядок. Сначала даже не поверил, решил, что шутка, но оказалось — правда: вскоре приехал Буш с супругой Барбарой и сказал: «У нас есть полчаса, посмотрим работы».
В итоге провели у меня больше трех часов. Мы накрыли стол грузинскими блюдами, стали их угощать, а когда Барбара пошла смотреть работы, я сказал: «Пожалуйста, выбирайте, что вам нравится, я подарю». Она выбрала только что написанный натюрморт. А уже потом, когда к ним в США приезжала делегация из СССР, сказала, что утро у них с Джорджем начинается радостно: они видят цветы Зураба, которые висят у них в спальне.
— В своих работах — особенно в графике — вы часто обращаетесь к детским воспоминаниям. У вас было счастливое детство?
— Могу сказать, что да. Рядом с моими родителями жил дядя — художник, красивый мужчина атлетического телосложения. Я думал, что, если стану художником, буду таким же красивым атлетом. Не получилось (смеется). И к нему ходили другие художники, а я сидел во время этих встреч и слушал, о чем они говорили. Это многое значит.
Одно из самых ярких воспоминаний — как родители подарили мне цветные карандаши. И я стал рисовать — особенно много рисовал природу, учился передавать первые впечатления в рисунке. Это очень важное качество для художника.
Еще недавно вспомнил, как мы, мальчишки, услышали, что началась война — и выбежали во двор, радовались. Мы ведь не понимали, что это значит! Думали, что сейчас возьмем автоматы и — «бум-бум-бум!» — всех врагов сразу победим.
Но, конечно, в военные годы всем было плохо... Мама готовила каждый день одно и то же — кашу, в которую для сытности масла сверху наливали. Сделать какое-то другое кушанье возможности не было.
— О чем вы мечтаете?
— Работая над 23-метровой скульптурой «Аргонавтов» для Имеретинской долины в Сочи, я нашел там уникальную гору. И когда я посмотрел на нее, мне почему-то показалось, что на вершине стоит Христос и обращается к народу. Я мечтаю поставить там скульптуру Иисуса Христа.
Справка «Известий»Зураб Церетели окончил живописный факультет Тбилисской академии художеств, работал в Институте истории, археологии и этнографии Академии наук Грузии.
Автор более 5 тыс. произведений живописи, графики, скульптуры, монументально-декоративного искусства. С 1997 года — президент Российской академии художеств. Народный художник СССР, полный кавалер ордена «За заслуги перед Отечеством». Лауреат Ленинской премии, двух Государственных премий СССР и Государственной премии России.