Как минимум 40 россиян были вынуждены за последние два дня вернуться в Минск, через территорию которого они летели в Киев. От ворот поворот россиянам начали массово давать 26 ноября — в день, когда украинские власти приняли противоречивый закон о введении в стране военного положения, подразумевающего в том числе и ограничения на пересечение границы. В число не допущенных на украинскую землю вошли 34 россиянина с рейса 829 авиакомпании Belavia, приземлившегося в Киеве вечером 26 ноября. «Известия» пообщались с одним из пассажиров рейса — 25-летним москвичом Сергеем Ларичевым.
— Сергей, как развивались события, когда вы вышли из самолета в киевском аэропорту?
— На выходе нас повели на паспортный контроль, и первое, что спросили, когда увидели российский паспорт, — какова цель поездки. Мы — а нас летела целая группа — ответили, что ехали в Киев получать визу в США и проходить с этой целью собеседование в американском посольстве. А дальше нас отправили в какой-то угол со словами: «Ожидайте там!» Там в итоге прождали три часа.
Затем выдали какие-то анкеты, мы их заполнили, и после очередного получаса ожидания нас стали по одному вызвать в комнату для допроса. Там нас фотографировали в профиль и анфас и вновь спросили про цель поездки, для чего нам нужна командировка в США и часто ли мы туда летаем.
Ну а потом спросили про Крым, Луганск и Донбасс — был ли кто-то на территории этих республик в последнее время, а также про военной опыт, кто и где служил. Причем последний вопрос даже девушкам задавали.
—А кто-то из вашей группы действительно был в Донбассе или является действующим военнослужащим?
— У одного человека, как я понял, был спорный момент: он посещал какую-то из этих областей в конце 2013-го — начале 2014 года, но промолчал об этом. Но украинские пограничники спрашивали про «последнее время», а это очень неопределенно. Я лично был в Крыму, но лет 15 назад.
— То есть формальных причин отказать во въезде на территорию Украины у пограничников не было? Получается, завернули вас из-за российского паспорта?
— Да, это относится абсолютно ко всем. Нас было 36 человек (россиян. — «Известия»). Пропустили только двоих — очевидно, у них был вид на жительство.
После расспросов нас снова вывели в коридор, там мы сидели до трех утра по Киеву. Затем вышел офицер и группой в 10 человек вывел нас куда-то по лестницам и коридорам и сообщил, что мы будем отправлены в Минск рейсом в пять утра, потому что мы не прошли проверку.
Наши паспорта вернули только в Минске. Служба безопасности Украины передала их авиакомпании, а та — белорусским службам безопасности. Семь часов я не видел своего паспорта.
При этом уже в Минске я обнаружил, что у меня сильно порвана первая страница — там, где подпись. Я спросил, найдутся ли виновные, мне объяснили, что рассчитывать тут не на что.
— Хоть какую-то причину вам назвали — почему вас все-таки развернули назад?
— Неофициально нам объяснили: якобы не хватает оснований, чтобы удостовериться, что реальная цель поездки соответствует заявленной в анкете.
— Как с вами обращались всё это время?
—Подчеркнуто вежливо, никакой силы или агрессии, голоса не повышали. Но постоянно пересчитывали — каждые 15 минут — и предупреждали, что нельзя отходить ни в туалет, ни в курилку, ни в рестораны, держали в одном месте.
Всё это время в аэропорту был человек в гражданском, который постоянно ходил между пограничниками и людьми в комнатах для допросов, звонил по телефону и давал какие-то указания. И именно он и произнес фразу, что попасть на Украину — как прийти в ночной клуб: кто-то проходит фейс-контроль, а мы нет.